"Юрий Глазков. Второй список (Фантастический детектив)" - читать интересную книгу автора

- Вы, наверное, думаете, мистер Сименс, почему это она так
разоткровенничалась перед агентом. Я объясню. Мне очень хочется ясности в
этой смерти, я хочу понять, узнать, почему умер Хенк. Я хочу помочь его
памяти, он был добр и отзывчив, он любил людей, но жизнь, жизнь,
понимаете, жизнь заставляла его быть иным... Думаю, что вы хотите тоже
разобраться в этом деле. Значит, мы сейчас союзники, и я вам помогу. Я не
спрашиваю, на чьей вы стороне, мистер Сименс, для меня это неважно. Я хочу
знать правду и вам буду говорить правду, Хенка не в чем обвинить. -
Генриетта умолкла.
"Вот так, для одного "серый волк", убивший целое пламя индейцев, а для
другого, для нее - "любил людей, а жизнь, жизнь заставляла быть жестоким".
Не в этом дело, милая Генриетта. И в "озарение" с бараками не верю, видно,
переговоров в верхах испугался за падение спроса на пушки, вот и мотнулся,
хотел других опередить, да, видно, просчитался, - размышлял он, - просто
ты в чем-то просчитался, Хенк! Кстати, не один Хенк просчитался, время
такое. То договорятся и запретят один вид оружия, то, нарушая принятые
законы, вновь его воскрешают или делают еще страшнее. Разве угонишься за
этими метаморфозами. Некоторые явно не смогли. Может, и Хенк? Но вряд ли,
дела, как я понял, у него шли неплохо".
Миновало несколько минут. Генриетта сидела неподвижно, уставившись
влажными глазами в стол, Сименс потихоньку отхлебывал кофе и думал о том,
что и как спросить эту красивую женщину о Хенке. Вопросов рождалось все
больше и больше.
- Миссис Генри, скажите, а Хенк не болел в последнее время?
- Нет, мистер Сименс. Вернее, скажем так: ничем новым он не заболел, я уже
говорила, что он был сильным человеком. Никогда не жаловался на
недомогание. Любил конные прогулки, теннис, мы часто играли вместе. Лет
пять назад он перестал играть, а больше смотрел, как играю я, хотя я
всегда брала ему ракетку и он был счастлив этим. Он стал предпочитать
прогулки в лесу, прогуливаясь нескорым шагом, любил идти, философствуя и
придерживая меня под руку... Я потом поняла, в чем тут дело. Как-то у него
была поездка в Бразилию, откуда он приехал чем-то встревоженный. Случайно
я увидела у него рецепт, но понять, что там написано, не смогла. Я не знаю
языка врачей, прячущих истину в умершем языке, в латыни. Запомнить
каракули врача, они ведь, как правило, пишут ужасным почерком, тоже не
смогла. А потом успокоилась, так как никаких признаков болезни я не
замечала, думала, что это связано с чисто мужскими заботами, все-таки
возраст... Но мне казалось, что он побаивался запаха резины. Почему? В
последнее время он бывал на всех своих заводах, кроме производящих резину,
их он не посещал. Хотя раньше держал за правило лично инспектировать свои
предприятия все без исключения. И до поездки в Бразилию он никогда не
отступал от этого правила.
- А Хук, что вы можете сказать о нем?
- Хук. Хук-старший? Это был тоже орешек, они были похожи с Хенком, оба
задиристые, смелые. Капитал Хука был значительно меньше. В свое время они
были достаточно дружны, дружны настолько, насколько позволяли их дела. Они
и рабочие кабинеты оборудовали так, чтобы окна лоджии были напротив. Я
была свидетелем, когда они выходили на балконы и поднимали бокалы друг за
друга, за здоровье или за удачные сделки. Деловая часть их жизни очень
интересовала одного и другого, здесь они никогда не были друзьями,