"Николай Глебов. Карабарчик " - читать интересную книгу автора

Рассвирипевшая Варвара пнула Кирика в грудь. Падая, он ударился виском
о перила крыльца и очнулся только в избе Чугунного.
Лишь на третий день мальчик слез с полатей и подошел к окну, на котором
суровый мороз вывел причудливые узоры. Подыщал на стекло и в сумерках
наступающего вечера увидел на дворе несколько кошевок, лошадей с
наброшенными попонами. Видимо, у хозяина были гости.
Скрипнула дверь, вошел Чугунный, по обыкновению, навеселе.
- Гуляем, Кирька! Рождество. У Евстигнея елка. Гостей съехалось -
невидимо! - Иван закурил трубку. - Ты тут домовничай. Я до утра не приду.
Да! Хозяйка наказывала, чтобы ты попозднее принес ей капусты из сенок.
Смотри, не забудь, - Чугунный взялся за дверную скобу.
Сумерки сгущались. Мальчик по-прежнему сидел у окна в холодной избе,
никому не нужный и чужой. Как только в доме Зотникова зажглись огни, он,
захватив горшок с капустой, направился к богатому жилью хозяина.
На кухне от пряных запахов закружилась голова. Из комнаты доносились
смех и веселые детские голоса.
Поставив капусту на подоконник, Кирик приоткрыл дверь и замер
очарованный.
Посередине большой комнаты увешанная разноцветными игрушками, вся в
огнях, сверкала елка. Вокруг нее, взявшись за руки, кружились нарядно одетые
дети.
Кирик невольно шагнул вперед и остановился на пороге. Затаив дыхание,
не отрывал глаз от невиданного зрелища. Около елки стоял, опираясь на палку,
длиннобородый старик, в белом тулупе и такой же шапке.
В руке он держал корзинку, из которой выглядывала чудесная лошадка. С
ее гордо изогнутой шеи спускалась черная грива, бисерные глаза горели при
свете елочных свечей. На лошадке были узда и лакированное седло - настоящее
седло с серебряными стременами.
Румяный елочный дед ласково смотрел на Кирика, как бы приглашая его
покружиться вместе с ребятами.
- Алтаец пришел, - послышался голос Степки, и очарование исчезло.
- Алтайчонок, алтайчонок! - шумная ватага ребят окружила мальчика. Один
дернул его за рукав, другой сбил шапку, и с криком "куча мала!" все друзья
Степки навалились на пришельца.
Из соседней комнаты выплыла пышно разодетая женщина, за ней семенил на
коротких ногах тюдралинский писарь.
- Дети, нельзя! - сказала она важно и уплыла.
Ребята с шумом бросились к елке. Пьяный писарь подошел к Кирику и подал
ему яркую конфетную обертку.
- Кушайте, - сказал он ехидно.
Мальчик доверчиво развернул бумажку и, не найдя конфеты, в недоумении
посмотрел на зотниковского гостя.
Писарь залился дробным смехом, хлопнул по плечу озадаченного мальчика
и, сощурив глаза, спросил:
- Ну, как, вкусная? Может, еще дать?
Кирик отвернулся. Вздохнув, вышел из дому, постоял в нерешительности на
крыльце и, медленно спустившись со ступенек, направился к избе. Подходя к
ней, заметил недалеко от порога темную невысокую фигуру и, приглядевшись,
узнал Яньку. Возле него вертелся Делбек, весело помахивая хвостом.
Кирик бросился к другу.