"Александр Гликберг. Кавказский черт ("Солдатские сказки" #9) " - читать интересную книгу автора

Тамара, Господи, Твоя воля!
Летает это она пушинкой, шароварки легкими пузырями вздуло, косы
полтинниками звякают, ножка ножке поклон отдает, ручка об ручку лебедем
завивается. Слуги, которые гостей обносили, с подносами к земле приросли, а
гости осатанели, суставами шевелят, каблуками землю роют... Сплясал бы
который, да вино ножки спеленало.
Не выдержал тут дядя ейный, князь Чагадаев, даром что сивый; затянул
пояс потуже, башлык за плечо, - бабку твою на шашлык! - пошел кренделять...
Занозисто, братцы, разделывал, до того плавно, что хочь самовар горячий ему
на папаху поставь - нипочем не сронит...
Разожгло тут и Тамару. Стеснения своего окончательно лишилась, потому
лезгинка танец такой - кровь от его в голову полыхает... По кругу плывет,
глазами всех так без разбору и режет: старый ли, молодой, ей наплевать.
Щечки факелом, грудь облаком, носком вострым под себя подгребает, одним
глазом приманивает, другим холодит, поясница пополам, косы ковер метут...
То-исть, бубен ей в душу, пронзительно девушка плясала!... В остатний раз
свободу свою вихрем заметала.


* * *

В тую пору одинокий кавказский черт по-за тучею пролетал, по сторонам
поглядывал. Скука его взяла, прямо к сердцу так и подкатывается. Экая,
думает, ведьме под хвост, жисть! Грешников энтих, как собак нерезаных, никто
сопротивления не оказывает, хоть на проволоку их сотнями нижи. Опять же
кругом никакого удовольствия:
Терек ревет, будто верблюд голодный, гор наворочено до самого неба, а
зачем неизвестно... Облака в рот лезут, сырость да серость, - из одного
вылетишь, ныряй в другое...
Сплюнул он с досады, ан тут в синюю дыру вниз глянул, на край тучи
облокотился, туча его к самому княжескому замку подвезла. Покрутил черт
головою: "Эх, благодать!"
Пир у князя Удала только в полпирование вошел, музыка гремит, факелы
блещут, гости с ковшами на карачках по всему двору разбрелись... А на крыше
княжеская дочка Тамара, красота несказанная, лезгинку чешет, месяц любуется,
звезды над тополями вниз подмигивают, ветер не шелохнет.
Обидно черту стало, хочь плачь! - Да у чертей слез-то нету... На-ко-сь,
поди у людей веселье, смех, душа к душе льнет. Под ручку, дьяволы, пьяные
ходят, а он, как шакал ночной, один на один по-над горами рыскать должен.
А как Тамару, пониже спустившись, со второго яруса поближе разглядел,
так даже сомлел весь: отродясь таких миловидных не видывал, даром, что весь
Кавказ с Турцией-Персией наскрозь облетел. В сердце ему вступило, будто
углей горячих горсть глотнул, чуть кубарем сверху на княжеский двор не
свалился. Сроду его к бабам не тянуло, - ан тут и заело!...
Так вот, стало быть, к кому за Арагвой молодой Синодальный князь
скачет, карабахского коня нагайкой ярит!...
Ладно, думает: "Ты, брат, скорый, да и я не ползучий..." Не тот, мол,
курку ест, кто к столу спешит, а тот, кто ее за крылышко держит.