"Федор Николаевич Глинка. Стихи (Антология поэзии пушкинской поры)" - читать интересную книгу автора

написал стихотворное послание "К Пушкину", в котором высоко оценил его
талант.
Беседы с Глинкой оказали большое влияние на формирование у Пушкина
вольнолюбивых взглядов.
В 1820 году Пушкину за его вольнолюбивые стихи грозило заточение в
Соловецкую тюрьму. Глинка в числе его ближайших друзей принимает самое
горячее участие в хлопотах за молодого поэта, и им удается избавить Пушкина
от наказания, которое могло бы окончиться его гибелью.
Когда Пушкин был отправлен в ссылку, Глипка напечатал свое послание к
нему. Оно заканчивалось строками:

Судьбы и времени седого
Не бойся, молодой певец!
Следы исчезнут поколений,
Но жив талант, бессмертен гений!..

Пушкин ответил ему стихами, полными уважения и благодарности:

Когда средь оргий жизни шумной
Меня постигнул остракизм,
Увидел я толпы безумной
Презренный, робкий эгоизм.

Без слез оставил я с досадой
Венки пиров и блеск Афин,
Но голос твой мне был отрадой,
Великодушный гражданин!

В восстании 14 декабря 1825 года Глинка не участвовал, он отошел от
тайного общества, когда наметился план вооруженного свержения самодержавия:
он был противником насилия. Когда же восстание было разгромлено, он был
арестован и заключен в Петропавловскую крепость. В каземате Глинка написал
"Песль узника", эти стихи, начинающиеся строкой "Не слышно шуму
городского...", стали народной песней.
По решению суда Глинка был переведен по службе, а фактически выслан в
Карелию. Там Глинка написал поэму "Карелия, или Заточение Марфы Иоанновны
Романовой". Ее тема - ссылка Борисом Годуновым матери будущего царя Михаила
Романова - намекала на судьбу декабристов, но содержание поэмы выходило
далеко за рамки, намеченные темой: Глинка изображает жизнь карел,
рассказывает об их преданиях и поверьях, рисует картины природы Карелии.
Пушкин поместил на издание "Карелии" отдельной книгой рецензию в
"Литературной газете". В ней он дает характеристику не только этой темы, но
всего творчества Глинки. "Изо всех наших поэтов,- пишет Пушкин,- Ф. И.
Глинка, может быть, самцй оригинальный. Он не исповедует ни древнего, ни
французского классицизма, он не следует ни готическому, ни новейшему
романтизму; слог его не напоминает ни величавой плавности Ломоносова, ни
яркой и неровной живописи Державина, ни гармонической точности,
отличительной черты школы, основанной Жуковским и Батюшковым. Вы столь же
легко угадаете Глинку в элегическом его псалме, как узнаете князя
Вяземского в станцах метафизических или Крылова в сатирической притче.