"Смоленское направление" - читать интересную книгу автора (Борисов Алексей Николаевич)

Глава 4. Другой мир.

Невдалеке прокричала птица. Очутившись в Смоленском княжестве тринадцатого века, почувствовал холод, от реки поднимался пар. Задним ходом выкатил прицеп с мотоциклом, осмотрелся, на холме возвышался кусок скальной породы, словно памятник на кургане. Рядом с порталом установил маяк и включил его. Аккумулятор будет работать дней шестьдесят, не меньше. Мне должно было хватить пяти дней. Согласно нашим с Полиной расчетам, я должен был добраться до Смоленска за день, максимум два. День в городе – и назад на базу. Теперь осмотр местности. Камеру, включённую на запись – в контейнер, прикрепляем к сетке, от контейнера идёт трос на тысячу метров. Выше шарик не утянет груз. Привязываю тонкий капроновый трос от лебёдки мотоцикла и с помощью газового баллончика надуваю шар, снабжённый ниппелем, как велосипедная камера. Первый воздушный шар в этом мире взмыл в воздух. Когда трос натянулся, я включил лебёдку, и шарик стал возвращаться с ценным грузом ко мне. Разобрав контейнер и подключив камеру к ноутбуку, принялся рассматривать местность, снятую с высоты. Вообще-то был интересен кадр, снятый на высшей точке, именно он давал наилучшую возможность взглянуть на то место, где я оказался. Привычной дороги, которая была в двадцать первом веке, не было. Дорог не было вообще. Основным средством передвижения являлась река. Через Смоленск проходил знаменитый путь 'из Варяг в Греки'. Камера засекла ладью, идущую на север, в сторону города. Отсюда до Днепра было рукой подать. Сухопутный путь через лес отпадал, на мотоцикле через него не проехать. Нужно возвращаться, брать резиновую лодку с мотором и пробовать новый вариант путешествия. Мотоцикл я накрыл маскировочной сеткой, с реки видно не будет. Поснимал на камеру местный пейзаж и вставил ключ в дверь. Два перехода и я в Балаклаве. Полина сидела на диване и смотрела местные новости по телевизору.

– Ну как, что привёз? Я знала, что ты обернёшься быстро.

Ещё бы, ведь тут время не меняется, пока я там. Те полчаса, которые были потрачены на осмотр базы номер один прошли и в Севастополе.

Достав ноутбук, показал Полине отснятый сюжет. Тут же мы спроектировали карту местности, наложили на карту двадцать первого века. Полученное распечатали. На новой карте проложили маршрут. Переодевшись, мы поехали в магазин за надувной лодкой. По дороге перекусили в рыбном ресторане. Торопились настолько, что слопали дежурное блюдо до того, как официантка принесла счёт.

Лодку купили большую, с мощным мотором. Продавец предупредил, волнение в три бала лодка перенесёт, более не рискуйте. Почему лодку обозвали 'Стриж', я так и не понял. Карточка опустела на четыре с половиной тысячи долларов. Лодка была оборудована компрессором, канистрой для бензина, вёслами и шестью спасательными жилетами. В машину всё это не влезало. Менеджер пообещал сделать доставку, и мы стали ждать, когда покупку загрузят в 'газель'. Вскоре мы были на базе. Кое-как вдвоём с Полиной мы занесли сумку с лодкой и мотор в комнату перехода. Переодевшись, я отправился осуществлять вторую попытку.

Сумку с лодкой перетащил на место, где в будущем располагался корабельный сарай. Место было оптимальное для спуска плавсредства на воду. Пока компрессор накачивал лодку, перенёс мотор к реке. Поднявшись наверх, установил палатку впритык к двери, из которой вышел в этот мир. Таким образом, зайдя в палатку и расстегнув молнию, можно было воспользоваться дверью. За это время лодка была готова. Спустив её к реке, установил мотор. Залил бензин, закрепил с помощью костыля и троса, чтобы не унесло течением. Теперь надо было перенести товар, подготовленный к продаже в Смоленске, на борт резинового корабля и закрепить груз, надеть просторные брюки из грубой ткани, фиолетовую косоворотку и подпоясаться. Вдруг кто-то окликнул меня.

– Эй, на берегу. – Я обернулся на крик, правой рукой расстегнул ремешок кобуры, снял с предохранителя и приготовился вытащить пистолет.

– Здравия желаю, куда путь держите? – Ладья находилась в тридцати метрах от меня. Видимо подойти ближе к берегу не позволяла осадка судна, либо опасались засады. На носу судна стоял пузатенький мужичок в зелёной рубашке. Рядом с ним находились два охранника с луками наизготовку.

– Кто таков? Почему шатёр на нашей стоянке поставил? – Вопросы, заданные мне – были понятны, речевого барьера не было, однако тон мужичка был угрожающим и ничего хорошего не сулил.

Пришлось мелкими шажками отходить назад, плохо будет, если с ладьи был высажен десант, и он зайдёт с тыла. Сам бы сделал именно таким образом. А может, никакого десанта и нет, хотел же найти купцов, чтобы добраться до Смоленска. Теперь я был выше уровня борта ладьи и видел весь экипаж. Помимо купца, кормчего и десяти охранников на ладье было двенадцать человек гребцов. Итого двадцать четыре человека. Двое с луками четверо с длинными ножами и в кожаных доспехах, типа короткого фартука, у остальных оружия нет. Бронежилет я не снимал. Надо было привыкать к весу. Попадания стрелы в корпус можно было не бояться, но ноги, руки и голова были открыты.

– Это моя земля, мой шатёр. Звать меня Алексей. Если боитесь назвать себя, то идите дальше. – Как можно громче крикнул в ответ, но получилось не очень грозно.

– Меня кличут Пахом сын Ильи. Я купец из Новгорода. Алексей, ромей что ли?

– Я не ромей, я русский, сын Николая из Мурманска. – Вот ещё, причём тут ромей, ну греческое имя, защитник означает.

– Лады Алексей, дозволь пристать к твоему шатру. До вечера к Смоленску мы не успеем. Устали гребцы. – Пахом показал за своей спиной раскрытую ладонь. Знак означал, что ротозея покуда вязать не будем, надо осмотреться. Показал бы кулак, история закончилась бы не успев начаться.

– Милости прошу, к нашему шалашу. Только луки пусть твои бойцы опустят. Негоже оружием угрожать. Причаливайте левее моей лодки.

Ладья сделала пару гребков и упёрлась носом в песок. Видимо, место купец знал, не соврал. Гребцы сушили вёсла и складывали по бортам судна. На берег соскочили двое охранников, лучники остались на месте, стрелы держали в руках. С ладьи спустили сходни, и по ним спустилась остальная команда. Купец сошёл последним. Остановился и стал внимательно рассматривать резиновую лодку. Остальные косились на чудо чуть в стороне от хозяина. Надо было завязать разговор, выпить, что ли, предложить?

– Пахом Ильич, хочешь, прокачу на чудо-лодке? – Нашел выход из положения, не придумав ничего лучшего.

– Почему чудо? – Явно заинтересованный, но стеснявшийся проявить любопытство Ильич покраснел.

– Как прокатишься, так и поймёшь. Возьми с собой одного их своих людей и садись на лавку ближе к носу.

– А грести, кто будет?

– Никто грести не будет. Главное не пугайся шума. – Если купец станет вести себя неадекватно, я его пристрелю. А без главаря и команда не команда – подумал я.

– Это я-то спужаюсь? Я в Бирку ходил и не пугался. А там это не тут. Савелий, айда со мною.

Пахом и ближний охранник залезли на нос лодки, купец разместился спереди, боец за ним. Выдернув костыль, державший лодку, оттолкнул её от берега. Лодка стала дрейфовать по течению. Винты двигателя в воду, руль поставил ровно, и кнопкой завёл мотор. Мы сделали круг по реке и причалили к берегу. Купец и охранник сидели не двигаясь. Закрепив лодку на берегу, пригласил пассажиров на сушу. Купец вылезал из лодки с помощью Савелия.

– Никогда я так быстро… как щука, да что там щука. Быстрее птицы. Во. – Пахом изобразил, как летают птицы. Савелий вслух ничего не сказал, но от напряжения весь вспотел. Обстановка снова стала нервозной, на меня стали косо поглядывать.

– Слышь, Лексей. А ты часом не водяной? Лодка чудная, сам весь зелёный, словно в тине вымазан, запах не наш, не русский. – Купец сотворил движение правой рукой, вроде как перекрестился. Щепотью или двумя перстами, не углядеть.

Я залез за пазуху и показал крест на цепочке. Кто знает, что взбредёт в голову местным. А насчёт одеколона промашка вышла.

– Пахом Ильич, а чем торгуешь-то? – Поинтересовался невзначай.

– Так это, рабов везу. Полон купил. Вот продам на торгу и домой. Супружница давно ждёт, детишек поглядеть охота. – Купец говорил размеренно, пытаясь скрыть волнение от пережитого путешествия. Мысли о захвате очередного пленника как-то ушли сами собой. Видимо опыт подсказывал, где лучше договориться, а где лихость проявлять. – Нехай, странный незнакомец на свободе поживёт, а там видно будет.

– И дорого стоит полон? – Спросил больше по привычке, чем из коммерческой заинтересованности.

– А ты никак купить хочешь? – Купец почуял интерес, заложил ладони за пояс, пузо вперёд, хоть картину пиши в учебник 'Правила позирования при совершении сделок XIII века'.

– Поменять могу. А если цена понравится, то и купить. – Подражая Пахому, засунул пальцы за ремень.

Только сейчас мне стало понятно, что одному тут не справиться, никто меня незнакомого просто так не возьмёт с собой. Попробуйте проголосовать на дороге, что бы добраться на попутке. У нас в Севастополе никто не остановится, такси через каждые сто метров. Если рукой машет, значит без денег, либо намерения недобрые. Нужно строить базу вокруг камня. А для этого нужны люди. Можно было бы предложить шёлковые рубашки, но я не знал им цену. Придётся попробовать поторговаться. Что из этого выйдет – посмотрим. К палатке мы подошли с Пахомом вдвоём. Савелий отдал команду гребцам разводить огонь и готовить еду, охрана отошла метров на пятьдесят от стоянки ладьи. Каждый был занят делом.

– Смотри Ильич мой товар, видишь какой шов, какой цвет. Цены рубахам нет. – Изделие китайского ширпотреба надувалось воздухом, блестело на солнце, создавая благоприятное впечатление качественного материала.

– Ну, цена-то товару завсегда есть. И много у тебя рубах-то? – Купец клюнул, за многие годы работы в сфере оптовой торговли по мимике лица, движению пальцев, научился определять, заинтересован покупатель в товаре или нет.

– Дюжины три есть. Купить задумал? – Началось самое интересное и одновременно невероятно муторное занятие – таинство торга.

– Может и задумал. Почём отдашь? – Пахом Ильич принял условие игры, считая, что находится на своём поле. Новгородец как-никак, а они все: – либо прирождённые торговцы, либо с экспроприацией связаны.

– А может, поменяемся? Я тебе рубаху – ты мне раба. – Сделал предложение новгородцу.

– Окстись, Лексей. Где это видано, раба за рубаху. Раб три гривны стоит, а дюжина рубах и на гривну не потянет. – Не моргнув глазом, соврал купец.

– Пахом, я не хочу торговаться. Таких рубах больше нигде нет, ты это знаешь. Такие сорочки покупает только князь, ну может ещё очень богатый купец, сам китайский император носит их, а его сановники не могут себе этого позволить.

– Гривну за дюжину. Возьму всё. – Вроде как из милости предложили мне.

– Две сорочки за одного раба. – Хотелось поставить точку в сделке, да куда уж там.

Торговаться мы закончили только когда Пахома стали звать ужинать. Один раб мне обошёлся в шесть рубашек, которые купец стал называть новым словом 'сорочка'. Всего было куплено десять человек, более не было. Достав блокнот из кармана, стал писать договор мены, привычка оформлять сделки оказалась сильнее реалией. Ильич тут-же поинтересовался, что я делаю.

– Как что? Договор сейчас составим, вдруг ты передумаешь, а потом скажешь, что ничего не было. Verba volant, scripta manent.*– Пришлось пояснить, что вызвало не только улыбку, но и смешок. (Слова улетают, написанное остаётся)*.

– Это не к чему. Ударили по рукам и достаточно, видаков вон, полная ладья.

Рабов вывели на берег и усадили рядом с костром. Накормить и напоить их никто не догадался. Савелий предложил мне нанять двух человек для охраны. Я согласился и предложил Савелию поработать на меня. В качестве оплаты предложил ему шёлковую сорочку, точно такую же, как нацепил Пахом. Савелий пояснил, что нанялся к купцу охранять рабов, а так как охранять у него более нечего, то если его отпустят и расплатятся, он согласен. Однако оплата только серебром. Где я возьму деньги его не интересовало. Пришлось обратиться к Ильичу. В результате Пахом стал монополистом шёлковых сорочек, последние сорок штук были перенесены на ладью. Савелий поступал ко мне на службу со своим отрядом в восемь человек, сроком на три месяца. Мне были обещаны три иконы из церкви Михаила Архангела и бригада строителей из Смоленска, с которой и будут переданы оные. Довольный сделкой купец потирал руки и подсчитывал будущую прибыль, я же построил свою охрану. Каждого записал по имени, узнал их возраст, приблизительно оценил рост, измерил размер обуви, сопоставляя со своей ногой. Расспросил, кто что умеет, принимали ли участие в боевых действиях, есть ли семьи. Итог блиц опроса немного удивил меня. Все были ратниками из Рязани. После захвата города степняками Бату хана сумели пробиться к реке и, побросав оружие с доспехами, перешли реку по льду скрываясь в лесу. От сотни Савелия осталось восемь человек. Деньги им нужны для покупки лошадей и экипировки. Семьи дружинников либо погибли в пламени пожара, либо в плену у кочевников.

– Рвать буду зубами поганое племя, но с оружием сподручнее. – Эту мысль за всех высказал Савелий.

– Что ж, с сегодняшнего дня наш отряд будет называться 'Меркурий'. Ибо попали вы ко мне через торговые дела. Оружие и доспехи вам будут. Стрела не возьмёт и сабля не разрубит. На сегодня задача такая: выставить охранение два человека, смена каждые четыре часа, вот вам часы. Они будут у сотника, он разведёт караул. Савелий, смотри сюда: маленькая стрелка отмеряет часы, большая – минуты. Сейчас восемь часов вечера, как только маленькая стрелка станет вертикально на цифре двенадцать, ты поменяешь людей. Следующая смена в четыре часа, стрелка вот тут, понял? – Савелий кивнул, хотя наврятли что-то понял.

Теперь стоило подумать о еде. Пришлось лезть в палатку и вытаскивать весь свой провиант. Лапша быстрого приготовления, мясные консервы, две булки хлеба. Нужен был котелок для приготовления пищи отряду и рабам. Люди Пахома уже укладывались спать. Просить у них котелок я не стал, расстегнул молнию, открывая проход к двери.

– Полина, план два не сработал. – Мне пришлось пересказать всё то, что произошло со мной в средневековье. Полина аж захлопала в ладоши. – Необходимо купить строительные инструменты. Мы строим базу в средневековье. Заказывай бензопилу, десять топоров, гвозди самые большие десять ящиков, пару дизель генераторов, лопаты штук двадцать, два прожектора, три десятиместные палатки, тележку. Что ещё, ах вот: пилы одноручные и двуручные по четыре штуки каждых. Хорошо бы станочный рубанок. Всё это должно быть в конторе, которая строила нам домик в Балаклаве, телефон есть в записной книжке. Действуй. – Если надо потратить деньги, обратись к женщине. Хочешь потратить с умом? – Снова зови её, при покупке строительных инструментов дама никогда не купит лишнего, что не записано в списке. Только мужчины, видя в строительных магазинах обновление к инструменту, учитывают увеличение коэффициента полезной деятельности, и хотят его заполучить. Прекрасной половине это не интересно.

Я позвонил Саше Климову и попросил встретиться. Нужно было решать вопрос о покупке амуниции и оружия в долг. Денег, выделенных Борисом, оставалось очень мало. Час спустя я подъехал в бар, хозяином которого Климов и являлся. Мы дружили ещё с военного училища и всегда помогали друг другу.

– Лёша, с амуницией я помогу, но оружием заниматься не буду. В долг оружие никто не продаст. Тем более в таком количестве. Ты что локальный конфликт устроить хочешь? – Мы уже закончили партию в бильярд, Александр ставил шары на полку, протирая суконной ветошью непрерывая разговора со мной.

– Саша, спасибо и на этом. Вот размеры одежды, обуви и количество обмундирования. И ещё, мне нужны десять комплектов робы с прогарами, помнишь, которые мы носили в училище.

– Помню, помню. Такое не забывается. Лёха, дай мне три дня и всё будет готово. Деньги вернёшь, как сможешь. – Санёк улыбнулся, и мы пожали друг другу руки.

От Климова я поехал на завод Муссон. Когда-то знаменитый на весь Союз, с секретными цехами, огромный комплекс трудился на благо Родине. Теперь же, частично превратившийся в супермаркет с ледовым катком, гигант дорабатывал ресурс станков, поставленных ещё при царе Горохе. Рабочий день подходил к концу, и мне надо было успеть в кузницу. Заказ на десять мечей, пятьсот наконечников для болтов и два десятка наручей был принят к исполнению. Один меч я купил сразу же. Это был старый заказ и его так и не забрали. Остальные мечи должны быть копией этого. Блочные арбалеты я заказал через стрелковый клуб. На следующий день поехал на деревообрабатывающую фабрику, где разместил заказы на восемь треугольных щитов и полтысячи заготовок для болтов. Мастер столярного цеха взялся изготовить ножны для клинков. Образец меча я оставил. По соседству хитрый носатый предприниматель торговал со склада посудой. С эмалированными кружками и мисками он расстался с лёгким сердцем, по пять гривен за комплект. Тут же был приобретён огромный казанок на сорок литров и несколько кастрюль из алюминия поменьше, два десятка алюминиевых ложек и десять мельхиоровых. Случайно обратил внимание, что в углу под стеклом стоит красное знамя.

– Откуда это? – Указываю на знамя.

– Э стояло тут, сто гривен, бери, муха не сидела. – Продавец посмотрел на потные руки, хотел было вытереть об рубашку, передумал и направился к стеклу, чтобы вытащить полотнище на прилавок.

– Стой. Я сам. – Выложил на стол стогривенную купюру, снял стеклянный саркофаг и бережно, за древко вынул знамя.

На автомобильной стоянке, перед оптовым складом, ко мне подошёл пенсионер, в кепочке, невысокого роста, посмотрел, как укладываю стяг в машину и похлопал меня по плечу.

– Молодец! – Сказал ветеран.

Юрий Шабанов, будучи лейтенантом, командовал танком на Курской дуге, победу встретил в Берлине. Видя, как выручают из плена символ Победы, не выдержал, прослезился. Таким людям в пояс кланяться надо, мало их совсем осталось.

На хлебокомбинате скупил пять мешков сухарей, мешок соли. Два ящика сливочного масла, мешок гречки и тушёнку мне уступил прапорщик одной из украинских частей. Надо было потихоньку перебрасывать продукты. По мере накопления товара мы с Полиной загружали его в комнату. Всё выходило следующим образом: оказавшись на базе 'средние века', из палатки подозвал Савелия, и стал на тележке выкатывать то, что было нагружено в комнате. Первым делом выгрузили палатки для охраны и рабов, потом пошли продукты и посуда. Всё выглядело так, что после разговора с сотником я сразу стал выдавать еду. Как будто и не прошло пару дней.

В качестве аванса за службу выдал Савелию комплект (кружка, миска, мельхиоровая ложка) на каждого бойца. Затем подошёл к рабам.

– Добрый вечер. Я ваш новый хозяин. Здесь будет строиться крепость. Кто будет работать, тот получит одежду, питание, кров и по окончании строительства свободу. Кто захочет убежать, будет пойман и убит. – После этого раздал рабам столовые приборы и спросил, кто умеет готовить. Повар нашёлся сразу, видимо поговорка 'поближе к кухне подальше от начальства' имеет глубочайшие корни. Пока готовилась каша, успел разгрузить ящики со строительным инструментом и распаковать десяток свежемороженых кур. Затем мы с Савелием поставили палатку для бойцов и палатку для рабов. Двух человек отправили копать яму для оправления естественных надобностей. Заночевать решил со своим воинством. В пять часов утра меня разбудил Савелий.

– Алексий, просыпайся. Пахом спешно отплывает. Даже не снедал. Странно это.

Выйдя из палатки, сделал подтянушки и направился к берегу. Один из людей купца уже привязывал резиновую лодку к ладье.

– А ну стой! – Заорал я. – Немедленно отвяжи, иначе останешься тут, в реке. На крик высунулся Пахом.

– Что такое? Ой! Ты чего сотворил, тать? Евстафий, я тебя спрашиваю. – Слабая попытка оправдания кражи: я не я и лошадь не моя.

– Пахом, не забудь про договор. Этот случай мы забудем, выполни всё, о чём договорились и я озолочу тебя. Ровно через три дня жду тебя с работниками и ладьёй. Будишь возить новый товар.

Пахому стало стыдно. Вороватый купец мог лишиться самого важного, торговой чести. С нечистым на руку никто торговать не станет.

– Добро Лексей. Через три дни буду. Жди.

Привязав лодку к колышку, вернулся в палатку, ключ в замок и через два дня я получил от Саши одежду для рабов и амуницию для своих бойцов. Знакомый прапорщик продал мне списанную полевую баню на шесть человек. В шесть утра на базе 'средневековье' я устроил подъём. При помощи инструкции мы установили походную баню, и я выдал новое обмундирование своим бойцам. Полчаса показывал, что и как надо одевать. Больше всего их поразили бронежилеты. Стрела, выпущенная с десяти шагов, ломалась, не пробивая его. Каски моим людям не понравились – шею не защищают. Сталь ножей была выше всяких похвал. Выдав каждому по куску мыла и показав как им пользоваться, отправил отряд мыться. Мы с Савелием остался караулить.

– Алексий, скажи мне, откуда всё это? Из своего шатра ты достаёшь столько диковинных вещей, которых я никогда в жизни не видел. Да и не поместится всё это там.

– Хорошо Савелий, я расскажу. Но сначала я возьму с тебя клятву, что это останется между нами. Никто не должен это узнать.

– Перуном клянусь Алексей. Твои слова умрут вместе со мной.

– А почему Перуном? Ты ж вроде христианин.

– Ну, христианин. А только воинский бог наш Перун. Ему клятву даём. Я сходил в палатку и принёс свою саблю. Вынул клинок и протянул Савелию.

– Роту будешь давать на мече. Савелий взял саблю, поцеловал.

– Клянусь Перуном. Всё, что узнаю от Алексия, никому не скажу, до самой смерти.

– Я не из этого мира, Савелий. Тут я, что бы помочь народу русскому. Беда на Русь пришла. Ты уже бился с нею. Наш отряд должен остановить орду и не пустить к Смоленску. То, что ты увидишь здесь, не должно смущать тебя. После того как вы переоденетесь, я выдам оружие. Оно похоже на то, с которым вы привыкли сражаться, только качество получше. Слушай меня во всём, и ты отомстишь орде за Рязань и за всё, что ты пережил. Поговори со своими людьми, если вы со мной, то принесёте клятву. Если нет, то согласно уговору, через три месяца вы свободны.

В качестве доказательства я показал Савелию отрывок из кинофильма про Александра Невского.

– Это произойдёт совсем скоро, через год. Поможешь мне?

В Савелии зажглась надежда, и я понял, что он будет со мной до конца. После помывки отряда мы заставили вымыться рабов. Я выдал им робу, и они стали похожи на матросов, только бородатых и патлатых. Повар готовил завтрак, а я отправился за оружием. После приёма пищи Савелий построил личный состав. Что им рассказал за завтраком Савелий, я не знал, но глаза у всех горели огнём.

– Товарищи бойцы. Сейчас вы должны принять решение, принесёте ли вы мне клятву верности и будете великими воинами, или останетесь на три месяца простыми охранниками. Решение сообщите сотнику Савелию. Разойдись. – Я развернулся и пошёл в сторону шатра.

– Алексий! Мы дадим клятву. – Раздалось за моей спиной.

Не оборачиваясь, зашёл в палатку, взяв раскладной стол, вынес наружу. Накрыл красным сукном. Восемь мечей легли перед строем. Я вернулся и вынес знамя. Красное полотнище затрепетало на ветру, и откуда взялся ветер? Порыв был настолько сильным, что чуть не задуло костёр, возле которого суетился повар.

– Сотник Савелий! Выйти из строя. Приклонить колено. Савелий гордо опустился на одно колено. Спина прямая, в глазах решимость.

– Повторяй за мной. Я, Савелий, клянусь защищать свою родину Русь до последней капли крови, служить своему командиру Алексею верой и правдой, и если я нарушу данную мной клятву, то пусть покарает меня Бог. Клянусь.

– Целуй знамя. Встань сотник Савелий.

Я протянул Савелию меч. Сотник вынул меч из ножен, поцеловал его и взмахнул над головой.

– Любо! – Заорал он.

– Любо! Ответили семь голосов.

– Сотник Савелий! Принять присягу у воинов.

Каждый подходил к знамени, принимал присягу и получал меч. Внезапно сверкнула молния, и спустя несколько секунд раздался страшный грохот. На небе не было ни облачка. Я достал бутылку шампанского, выбил пробку и налил вино в специально приготовленный для такого случая кубок.

– Это наша первая братина. Выпьем же это вино на радость нам, пусть сгинут враги с земли русской.

После того, как мы отметили присягу, я выдал Савелию щиты на всех и показал арбалет. Сотник и раньше видел подобное оружие, но чтоб использовались блоки и был приклад, такое было выше его понимания. Тут же я показал, как заряжать и целиться из арбалета.

– Стрелять на поражение со ста аршин, если враг в лёгких доспехах, на расстоянии пятидесяти болты пробивают тяжёлые.

– Наш панцирь тоже пробьёт?

– Нет, но удар будет сильный. Возможно, собьёт с ног, будет больно. Наконечники болтов из специальной стали. В этом ящике наконечники, рядом коробки с заготовками для болтов, в мешке лежат оперения для них. Мазать клеем тут, приклеивать оперение, затем мазать клеем тут, приклеиваем наконечник. Древко входит во втулку наконечника и в принципе держится и так, но лучше приклеить. Этот клей клеит всё, даже железо. Рабов не привлекать, каждый воин делает пятьдесят болтов для себя, остальные учебные. Нужно сделать чучело человека и попадать по нему с расстояния в сто метров, или сто пятьдесят шагов. Пока всё, расставь караул, и приступайте к занятиям.

Отдав распоряжение, я пошёл к рабам. Нужно было построить причал, или подобие его. Для упрощения работы я с помощью бензопилы свалил два дерева, выдав рабам топоры, приказал обрубить сучья и подготовить брёвна. Готовые брёвна распилил пополам. Запустив генератор, подключил циркулярную пилу, с помощью двух рабов изготовил доски. Работали молча, никаких вопросов. Из второго дерева сделали брус, изделия покрыли олифой. Используя лодку и верёвку с грузиком, измерил глубину фарватера. Сваи забиваются на полметра в дно реки, исходя из этого, на берегу изготовили стол с шестью ножками из свай. Две ножки длинные, две короткие, посередине нечто среднее. Между сваями поставили крестовины. Готовую конструкцию снесли к реке, с помощью верёвок поставили стол на основание выступающих досок и отпустили верёвки. Под силой тяжести настила, сваи вошли в дно реки. Затем с помощью отвеса уровняли поверхность, поочерёдно доколачивая сваи кувалдой. Причал был готов.

Я регулярно совершал переходы домой, в Балаклаву. Необходимо было привозить продукты и товары для Пахома. На этот раз Полина предложила загрузить нашего купца изделиями из стекла. Борис перевёл деньги, и стеснение в средствах нам не грозило. Гранёные стаканы, дешёвая оптика, оконное стекло, зеркала стали появляться на базе 'средние века'. Всё складировалось на берегу, под брезент. Ящики вместе с картонными коробками были пронумерованы и снабжены кратким описанием. В качестве пробы, прихватил пенал с иголками и с английскими булавками. Спички оставались в коробочках, а перец один из рабов ссыпал в бумажный пакет. На его лицо надели марлевую повязку, но он всё равно чихал.

Купец прибыл как и обещал. После полудня дозорный заметил ладью, идущую под парусом. Выйдя на причал, посмотрел в бинокль. Пахом стоял на носу и махал рукой. Вот и настал момент истины. Если иконы на борту, то план два можно считать успешным. Одна из них поедет в Керчь, две останутся на память. Осталось договориться со строителями и загрузить товар на продажу. Кормчий искусно подвёл судно к пристани, однако днище всё же заскрежетало по песку. Ладья на полметра возвышалась над причалом. Трап с ладьи спускать не стали, Пахом просто перешагнул через борт и через пару шагов уже находился рядом со мной.

– Здравь будь, Лексей. Всё привёз тебе, согласно уговору. Евстафий, неси образа.

Похом перекрестился и подал завёрнутые в холстину иконы. Я разверну холст, посмотрел на раритет и завернул обратно.

– Добро Ильич. А мастеровых привёз?

– А как же. Только вот какое дело. Артель нанял с трудом. Все заняты работой. Согласились лишь те, кто почти не имеет инструментов. Но инструменты я привезу.

– Не надо, инструменты я дам. Зови бригадира.

– Кого звать?

– Ну, главного, над мастерами.

– Фрол, ходь сюды. Вот боярин Лексей, будешь с ним рядиться. – Бригадир строителей не спеша, с ленцой подошёл к нам, посмотрел на меня и стал ожидать.

– Фрол, подождите возле шатра, я сейчас подойду.

– Есть разговор Пахом Ильич. Я приготовил для тебя товар. Надо срочно продать. Где будешь торговать – это твоё дело. Меня интересует золото, серебро и драгоценные камни. Вот мой товар, посмотри. Всё упаковано в ящики и коробки. Что будет неясно, зови. Я подошёл к Фролу.

– Добрый день Фрол. Меня зовут Алексей Николаевич.

– Фрол, сын Игната. – Фрол поклонился.

– Фрол Игнатьевич, нужно построить дом на месте палатки, хозяйственные пристройки. Территорию обнести забором, желательно каменным или кирпичным. Вот чертежи, как это должно выглядеть. – Над этими чертежами два дня трудился юный архитектор, новоявленный выпускник вуза, оставшийся без работы. Ему был предложен проект дома возле Хиславичей, скопированный в БТИ.

– Лепо. Но тут инструменты нужны специальные. У нас их нет.

– Инструменты нужные я вам дам. Сколько возьмёте за работу?

– Ну, ежели харчи наши, то за всё четыре новгородские гривны положь.

– Сделаем так. Столоваться будете за мой счёт. Завтрак, обед, ужин и вечерний чай. Инструменты смотри сам. Вот ящики, всё, что необходимо отложи в сторону, остальное оставь. По окончании работы вы сможете их выкупить по хорошей цене. Как посмотришь, посчитай, сколько я буду должен за работу.

Я подвёл бригадира к ящикам с инструментами. Там лежали : лопаты, пилы, ручные дрели, рубанки, стамески. Отдельно в двух ящиках лобзики, молотки, топоры. Кирки и три лома валялись на земле.

Ильич рассматривал товар и охал. Такого сокровища ему никогда не приходилось видеть. Стекло он осматривал как-то в Новгороде, в доме посадника, и оно было с две ладошки. А тут, стекло в пол роста человека и прозрачное как воздух. Такое можно продать на вес золота. А зеркала! Толстопузый венецианец торговал одно зеркальце за золотую гривну. В ту муть и себя не разглядеть. Надо будет упросить Лексея, сделать подарки супружнице. Кубки, тож из стекла, жаль не цветные. За цветные дали б поболее. Так, а что в этом сундуке? Ишь ты, какие фибулы, серебряные что ли? Не, железные. А тут, иглы, коробочки с деревяшками.

– Ох, ах, не может быть, какое чудо. – Разносилось от ящиков. Наблюдать за Пахомом было просто весело. Я представил себя на месте аборигена. Наверное, реакция была бы такая же, если б мне показали бластеры или скатерть-самобранку.

– Пахом, грузите скорее товар на ладью. Время дорого. При погрузке пересчитаете. Считайте ящиками, на каждом ящике написано сколько товара. Вот список. – Пахом взял список и ничего не понял.

– Не по-нашему тут. Похоже, но не пойму. Я достал блокнот и протянул купцу.

– Это подарок тебе, я прочитаю, а ты записывай, как можешь. Вот карандаш, им можно записать.

Карандаш похож на стило, так что Пахому не пришлось ломать голову, что к чему приложить. Составив список, я сказал, что буду ждать его возвращения через десять дней. За это время он должен арендовать склад в Смоленске, войти в доверие к князю путём передачи ему подарков от боярина из Мурманска, который поселился на его землях. Налоги в виде экзотических товаров будут передаваться с купеческой ладьёй. Деньги, вырученные за товар, Пахом конвертирует в нужные мне предметы, а третью часть оставляет себе. Помимо этого с ближайшей оказией, но не позднее десяти дней будут привезены женщины. Десяток, приятной наружности. Каждой будет выплачена компенсация в сумме одной гривны. Тут они будут работать, и получать зарплату. Ну, может и ещё чего, по согласию сторон.

– Пахом Ильич, согласны?

– Лексей, конечно согласен. А какой подарок князю?

Я сходил в палатку и принёс огромные часы, в рост человека. Сам механизм занимал немного места, остальное просто шкаф.

– Это механические часы, вот ключик. Тут надо заводить часовой механизм один раз в два дня. Такие часы есть только у папы римского. Теперь будут и у князя Смоленского. Часовой мастер, который регулировал ход механизма, дал гарантию на три года. Ну а княжне подаришь зеркало большое, ибо 'ночная кукушка дневную всяк перекукует'. Отыщешь в Смоленске ближайшего советника князя, который, видимо, всем и заправляет, скорее всего, он будет из Полоцка. Ближник и поможет выйти на князя. Передашь ему от меня вот этот кортик. Сталь прекрасная, оцени.

На доску была положена монета, после чего я вынул кортик из ножен, приподнял его на уровень глаз и отпустил остриём вниз.

– Бумц! – Клинок пробил монету и, воткнувшись в дерево, слегка завибрировал.

Ильич нагнулся, выдернул кортик, посмотрел на пробитую монетку и спрятал её в свой кошелёк на поясе.

– Связь будем поддерживать с помощь этой штуки.

Я показал Пахому переносную радиостанцию. Через полчаса объяснений по использованию рации мы провели тренировку. Я отъехал на лодке пару километров от базы и вызвал Купца. Ильич кричал в микрофон, что всё слышит и ждёт поскорее моего возвращения. По прибытии предупредил Пахома, что пользоваться рацией надо осторожно, без лишних глаз. Радиосеанс назначили на двенадцать часов дня. Для определения времени Пахому были отданы часы, чему он обрадовался ещё больше, чем рации. Во избежание подозрения в связи с нечистым, я поручил заказать молебен и привести батюшку на базу, дабы он окропил строения. Через час, после нашего разговора ладья ушла в Смоленск. Началась моя легализация.

Радиосвязь состоялась немного ранее запланированного срока. Через два часа после отхода ладьи в Смоленск, Пахом вышел на связь и сообщил, что его преследует судно с разбойниками, и так как против течения ему не выгрести, то ладья идёт назад. Тати совсем рядом, и помощь нужна как никогда. Время было дорого, потерять купца мне не хотелось, слишком многое было поставлено на него. Я, Савелий и ещё четыре бойца спешно грузились в лодку. Из оружия взяли мой карабин, бойцы были с мечами, арбалетами, в касках и бронежилетах. Поверх бронированных, мы нацепили спасательные. Пришлось пояснить, что они удержат на воде, если случиться свалиться за борт. Лодка выжимала всё, на что была способна. Через тридцать минут мы заметили купеческую ладью. Разбойники уже были от неё в нескольких метрах. По рации я приказал Пахому, чтобы правил к берегу, таким образом, разбойники попали под прямой выстрел. Мы подошли метров на семьдесят, своих бойцов предупредил, что будет шумно, пугаться не следует, и открыл стрельбу из карабина с глушителем. Много ли я настрелял, не знаю. Но кормчий разбойников был убит. Бандитский струг развернуло, и тут уже сработали арбалеты. Три раза я менял магазин. Когда мы подошли к борту судна Пахома, пираты не подавали никаких признаков жизни. Перебравшись на ладью, мы сблизились со стругом. Два бойца перепрыгнули на него.

– Живых нет. – Крикнул один из абордажной команды.

Ратибор вырезал арбалетные болты, подобрал оружие, топоры и пару дубин. Трупы скинул за борт. Из двенадцати пиратов четверо были убиты арбалетами, остальные приняли смерть от пуль. На таком расстоянии борт лодки не защитит от свинца. Струг привязали к ладье, я поздравил купца с удачным завершением боя, попросил каждый час выходить на связь, пока не прибудут в Смоленск. С тем мы и отплыли. До базы ехали молча. Савелий с бойцами были под впечатлением. После прибытия ко мне подошёл Савелий.

– Алексий, что за оружие у тебя?

Я показал сотнику карабин. Предложил сделать выстрел. Савелий замялся, но попробовал. Соломенную голову чучела просто оторвало.

На следующий день я привёз бетономешалку. Цемент таскал весь день. По рации наказал Пахому, чтобы срочно вёз баржи с камнем. Денег просил не жалеть. За то время, покуда мы занимались заготовкой леса, Ильич снюхался с нужными людьми. Сделал подарок жене князя, та в свою очередь настропалила мужа, и Пахом предстал пред очами властителя земли смоленской. Князю были подарены часы от боярина из Мурманска, от самого купца были переданы шесть полос стекла. После аудиенции у князя с баржей нагруженной камнем последовал мытарь, который должен был сосчитать душ и оценить имущество, с которого полагался налог. Боярин из Мурманска был признан подданным князя смоленского, о чём указывала соответствующая грамота, написанная единым текстом без знаков препинания. Взятками на Руси решалось всё. Так было, так, видимо, и будет.

Машина перехода работала всё медленнее, теперь открытия двери приходилось ожидать около трёх минут. Тут в голове всплыло условие завещания. Пять лет, наверное, это время, за которое портал накапливает энергию переноса. Возможно, своим шастаньем я израсходовал её так много, что машина стала тормозить. Переместившись на базу один, вызвонил Полину. Необходимо было сократить количество переходов, хотя бы в два раза. По прибытию в Смоленск, Полина должна была закупить пяток ручных швейных машин, нитки и запасные иглы к ним. Работать на них должны будут женщины, которых доставит Пахом. События с пиратами поставили под сомнения мою военную подготовку. Стрелял я весьма метко, но в реальном бою шестьдесят процентов выстрелов ушли в молоко. А ведь бил со ста шагов, и стрел в ответ никто не пускал. Нужно оружие, которое поразит противника в большом количестве за один выстрел, а я должен был оставаться в недосягаемости для ответных действий. Неплохо бы иметь огнемёт, но расстояние, на которое он выпускает струю огня, не превосходит дальности полёта стрелы. Пулемёт хорош, но я один, а врагов может быть больше, чем патронов. Нужен совет, и желательно профессиональный. Подсказку дал гражданский человек. В разговоре с Борисом, при упоминании огнемёта, он рассказал мне историю. Оказывается, у Фирташа есть дочь, которая замужем за подполковником ВДВ. Тот во время застольея, при обмывании новых звёздочек, после очередной командировки по горячим точкам, рассказал случай.

– Боевики в количестве пятидесяти человек скопились в овраге, боец подполз на расстояние четырёхсот метров до оных и одним выстрелом из огнемёта 'Шмель' зажарил всю банду. Представляешь, один выстрел ракетой, и пятьдесят шашлыков. Боец получил медаль 'За отвагу', А зять Фирташа – повышение по званию. То, что бандитов было в два раза меньше – в сводке не указали. Цифра пятьдесят была предпочтительнее.

– Борис, мне нужен этот 'Шмель'. Достань его.

Огнемёт привёз родственник Моисея Исааковича. К трубе с ручкой прилагалась дополнительная ракета, хотя оружие было одноразового применения, прикрепи прицел и можно стрелять, мне постарались всучить дополнительный боезапас, неизвестно каким образом попавший к воякам. Возможность применения его как фугаса промелькнула в голове, пришлось сделать вид, что так и должно быть. Помимо 'Змей горыныча', так я обозвал огнемёт, были куплены щитки, для защиты рук и ног, их использует милиция, при разгоне демонстрантов. Выдержат ли они удар сабли, я не знал, удары арматур они держали. Покупку оплатил Борис.

Вскоре приехала Полина. С грузовика сгружали будущую швейную фабрику, стальные жалюзи на окна, упаковки строительной пены и специальный канадский лак, который вроде бы не боится огня. Хитом сезона стал патефон. Чудо техники пятидесятых годов заводилось ручкой. Пять пластинок с русскими народными песнями в исполнении Людмилы Зыкиной, какого-то оркестра и хора Советской армии. Полина покупала 'Детское мыло' грязно-жёлтого цвета, когда к ней обратилась старушка, с предложением купить музыкальный агрегат. Ибо в её понимании человек, скупивший весь запас мыла в хозяйственном магазине и мыслить себя не мог без патефона. В результате счастливого случая я обзавёлся подарком для Смоленского князя. Музыкальные шкатулки были известны давно, так что, технического прорыва в истории я не совершу.