"Ребекка Годфри. Драная юбка " - читать интересную книгу автора

потом выжгли и выкорчевали пни. В обугленную землю Дин и ему подобные будут
высаживать побеги. Им заплатят по 10 центов за побег. Он видел, как я рубила
ветки своим ножом. Он считает, я должна поехать с ним. Когда он рассуждает о
деревьях, на лице его гуляет кривоватая, но чистая улыбка сорванца. Он хочет
делить со мной палатку, но я с трудом вижу его в кремированном лесу. Я даже
не могу вообразить его без машины. Я способна воспринимать его только таким,
каков он есть. Юношей, который едет в винный магазин и бесстрашно туда
заходит. Убегает в машину с бутылкой в руке и, вскинув кулаки, ревет "Мы -
чемпионы". Он прикрывает окно, засовывает руки мне под футболку и
прихлебывает "Южный комфорт". Руки под моей рубахой, добродушный вздох. На
самом деле он ведь неплохой парень. Особенно, когда он сам по себе. Я
привожу его в бухту Арбутус. Мы валяемся в расщелине, камни сырые после
отлива. Цепляемся друг за друга, словно мы еще в темной воде, барахтаемся,
ослепшие, - это действует ему на нервы. Я совсем не хочу, чтобы он
отодвигался и тянулся за своим вожделенным пластиковым пакетиком. Я его
поддразниваю. Предлагаю выбросить наркотики в воду, а я за это майку сниму.
Тяжкий выбор для отморозка. Не заставляй меня выбирать, просит он - а потом
сдается.
Мне казалось, в этом что-то есть.
Валяясь с ним в бухточке, я забывала о посадке елок и жизни на острове,
под недремлющим оком океана, всегда и везде.
В лесу Дин меняется. Я не могу рассказать ему о том, как ненавистна мне
его музыка, насколько постылы ленивые дни, бренчащие гитары и заторможенный,
обкуренный смех. Мне это знакомо с детства, но для Дина еще свежо и ново,
подлинный риск. Мама пришила ему эмблему "Лед Зеппелин" к куртке -
золотистыми нитками через всю спину. Его отец - управляющий "Канадской
шины", что делает Дина самым богатым парнем в школе. Ну разве что после Айви
Мерсер, но с ней никто не общается. Она смотрит высокомерно, отсиживается в
библиотеке. Может, когда-нибудь я еще раз вяло попробую подружиться с Айви,
но сегодня я в лесу с отморозками.
А вот потом мимо нас прошла Маргарет Хейл.
Как обычно, на ней были облегающие джинсы, волосы лежали идеальными
кудрями. Светлые локоны обрамляли лицо; она курноса и слегка прихрамывает.
Ее кличка - Маргарет-Норка. Мне она вполне симпатична, а вот ей нечего мне
сказать. Она прошла по кромке леса, старательно избегая поляны. По-моему,
она направлялась прямиком в тупик. Отморозки припарковались за лесом, чтоб
не общаться со школьными бугаями на настоящей автостоянке.
Маргарет шла, как слепнущий старик, неуверенно переставляя ноги.
Дин свистнул, положив руку мне на колено - молчи!
Эй, шланг, сказал он.
Эй, садовый шланг, сказал Брюс. Дейл повращал рукой у лобка, будто змею
удерживал.
Маргарет продолжала идти, но я видела, что она сникла. Сникла и
съежилась. Господи, помоги ей вздохнуть, почти сорвалось у меня с языка. Эта
девица - серьезная наркоманка. Ее кожаная сумка почти доверху была забита
шариками гашиша в серебряной фольге, перемешанными с ворованной косметикой.
Однажды она меняла при мне тампон, одновременно прихлебывая отцовский джин.
Но сейчас я поняла, что она не так крута. Могла бы держаться и пожестче.
Лицо у нее было такое пришибленное и страдающее, когда она прохромала мимо.
Что там со шлангом? спросила я. Маргарет села в машину, и я не