"Ребекка Годфри. Драная юбка " - читать интересную книгу автора

пустого бассейна богача.
Я же не находила выхода энергии. Я попыталась написать в блокноте
письмо отцу, но мысли скакали быстрее слов. Я подумала о коварной и
симпатичной Амбер. Сара, тебе рано бежать. Сара, ты почти созрела учиться.
Что она имела в виду? Мне так хотелось, чтобы она была здесь, мы бы
вломились в особняк и от души наворовали украшений. Бьюсь об заклад - внутри
были бриллианты и изумруды, и мне так хотелось протянуть руки к их холодному
блеску и потрогать. Но мне лучше оставаться незаметной среди пятнадцати
буйных мальчиков. Прошло уже два дня, и я ничего не пила. Я никому не
навредила.

Николас жил над какой-то сомнительной мастерской по починке
велосипедов. Там никто никогда не появлялся. Он отказывался объяснять, но, я
думаю, тут был замешан его поставщик. Кое-какие детали надо бы скрыть, чтобы
защитить невиновных, но я-то знаю, что вы не заложите Святого Николаса.
Ну, в любом случае, когда мы очутились у входа, он возился с замком, а
я взглянула на Синий Дом. Везде горел свет. Играла роскошная злобная музыка.
Три девушки лежали рядом на островке газона. У одной зеленые волосы, другая
в черном кружевном платье, а третья помахивала тростью и была одета в черную
кожаную куртку. Все три выглядели лет на двадцать. Николас втолкнул меня в
дверь, но перед тем, как я оказалась в доме, я мельком увидела их блаженно
улыбающиеся, раскрасневшиеся лица с размазанной помадой.

В постели он предостерегал меня о моем теле, как раньше - о Синем Доме.
Его прикосновения были нежны и бесцельны - мне казалось, из-за спидов.
Он потерял интерес и винил в этом изуродованный копчик. Но я была готова,
мне надоело, что мы едва скользили телами друг по другу.
Ты не готова, сказал он.
Почему?
Ты слишком молода. Ты должна подождать, когда влюбишься.
Я никогда не влюблюсь.
Я не врала. Я помнила Семейство Кайфа; я слишком много знала о любви и
никогда бы не стала такой же.
Ты подросток. Влюбляться - твое главное занятие.
Но я не хочу влюбляться. Я хочу... Ты хочешь себя разрушить? Хочешь
стать шлюхой?
Нет, ответила я, но я...
Тогда прекрати просить. Ты меня подставишь. Ты же еще ребенок, черт
подери. Ты - статья. Ну, может, мы...
Он отвернулся, потому что не желал спорить. Он установил правила. Мы
должны были играть по ним.
Пока он спал, я трогала шрамы на его спине. Рубцы от бетона и тротуара
служили доказательством его отваги, но для меня они были не совсем шрамами.
Слова, вырезанные скрепками, ножами и лезвиями, - это шрамы. Ну как он мог
подумать, что я невинна, когда не он, а я видела выжженные на грудях цветы и
выгравированные на бедрах слова. Ах, свалившийся с десятиметрового трамплина
Мистер Чемпион, распавшийся надвое, зашитый, и сейчас - как плюшевый
медвежонок. Думая про Амбер и Кэсси, я поинтересовалась, больно ли было
падать. Это здорово. Лучше секса . Да, очень. Жутко больно, но не страшно,
потому что меня положили под капельницу с морфием.