"Клаус Гофман. Можно ли сделать золото? Мошенники, обманщики и ученые в истории химических элементов" - читать интересную книгу автора

и непрозрачный графит, а также превращение хрупкого железа в твердую сталь.
Высказывание Гиртаннера, которое было у многих на устах, относится к
1800 году, то есть к самому началу XIX века, обещавшему поистине стать
"золотым". Однако эта часто повторявшаяся цитата не могла скрыть ни от кого
того факта, что искусство алхимиков зашло в тупик. Благодаря промышленной
революции естественные науки начали бурно развиваться, и вера в алхимию
стала таять, как лед на весеннем солнце. Когда в начале "золотого" века в
Германии собралось так называемое закрытое общество для того, чтобы вернуть
прежний блеск потускневшему золоту алхимиков, такое событие было оценено
историками как последняя вспышка алхимии. В статьях современников можно было
часто встретить высказывания, что прошло время тех шарлатанов, которые
поражали мир своими ошеломляющими опытами. Даже в кругах, далеких от науки,
постепенно укрепилось убеждение, что металлы нельзя превратить ни в столь
желанное золото, ни вообще в какой-либо другой элемент. Самые большие
"умники" все же допускали, что может появиться поистине новый процесс
получения золота.
Потому и были чрезвычайно поражены читатели лейпцигской "Иллюстрирте
цейтунг", когда 9 декабря 1854 года в разделе "Открытия" появилось сообщение
о получении золота искусственным путем. Француз по имени Теодор Тиффро,
выпускник и препаратор Высшей промышленной школы в Нанте, только что
выпустил брошюру, в которой он протрубил на весь мир следующую сенсацию: "Я
нашел способ получения искусственного золота, я сделал золото!"
Вот описание его открытия.
Убежденный, что металлы являются сложными веществами, то есть
соединениями, которые можно "сконструировать", Тиффро решил совершить
научную поездку в классическую страну металлов - Мексику. Там, а также на
золотых полях Калифорнии он хотел проверить свои теории.
Молодой препаратор начал путешествие в декабре 1842 года в возрасте 23
лет. Ему удалось бродить по незнакомой стране, не привлекая особого
внимания, так как он выдавал себя за начинающего фотографа - только что был
открыт процесс получения дагерротипов, как тогда их называли. В течение пяти
лет он путешествовал по горным районам Мексики, опрашивал горнорабочих и
слушал со слепым доверием поразительные рассказы у вечернего костра: металлы
могут расти и сами по себе облагораживаться, чему способствует знойное
мексиканское солнце. На золотых рудниках, как услышал Тиффро, вовсе не нужно
сразу прокладывать штольни, ибо золото должно сначала "созреть". Через год
на этом месте образуется сверкающее золото, возникшее из серебра, вот только
тогда стоит начинать выработку.
У Тиффро сразу появилась навязчивая идея: такой процесс можно также
проделать в лаборатории. И он начал вести лабораторные опыты вдали от
родины. Тиффро растворял серебро в азотной кислоте. Для этого он брал
природное серебро, чистое по внешнему виду, из рудников Гвадалахары. Либо,
за неимением его, брал большие серебряные мексиканские монеты, которые
превращал в опилки. Реакционную смесь Тиффро подвергал воздействию солнечных
лучей в течение нескольких дней, порой недель. Эти опыты проводились в
горняцком городе Гвадалахара, расположенном в горах в центре страны. Позднее
Тиффро говорил, что при тамошнем сильном солнечном облучении успех был ему
обеспечен. Никогда больше, вспоминал он с сожалением, у него не было столь
благоприятных условий.
Что же открыл Тиффро? После неоднократных выпариваний и растворений в