"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Автомат (новелла)" - читать интересную книгу автора

Эрнст Теодор Амадей Гофман

Автомат


---------------------------------------------------------------------
Гофман Э.Т.А. Крейслериана. Новеллы. - М.: Музыка, 1990
Перевод А.Михайлова, (C) Изд-во "Музыка", 1990
OCR & SpellCheck: Zmiy ([email protected]), 26 января 2003 года
---------------------------------------------------------------------

Крупнейший представитель немецкого романтизма XVIII - начала XIX века,
Э.Т.А.Гофман внес значительный вклад в искусство. Композитор, дирижер,
писатель, он прославился как автор произведений, в которых нашли яркое
воплощение созданные им романтические образы, оказавшие влияние на
творчество композиторов-романтиков, в частности Р.Шумана.
В книгу включены произведения Гофмана, художественные образы которых
так или иначе связаны с музыкальным искусством. Четыре новеллы ("Фермата",
"Поэт и композитор", "Состязание певцов", "Автомат") публикуются в новом
переводе А.Михайлова.


Говорящий турок вызвал настоящий фурор, весь город пришел в движение, с
утра до поздней ночи стар и млад, беден и богат - все сбегались слушать
прорицания, какие невиданная фигура, ни живая, ни мертвая, шептала
недвижными губами на ухо любопытствующим. И правда, автомат был устроен так,
что любому не трудно было отличить его от подобных игрушек, какие показывают
на ярмарках, а потому каждого что-то влекло к нему. Фигура, весьма
пропорционально сложенная, в обычный человеческий рост, в турецком платье,
вообще одетая со вкусом, восседала в центре не слишком большой и полупустой,
обставленной лишь самой необходимой мебелью комнаты на кресле, которому была
придана форма треножника. По желанию публики художник передвигал этот
треножник, чтобы показать, что ничто не соединяет фигуру с полом. Левая рука
ее весьма непринужденно опиралась о колено, а правая покоилась на отдельном
маленьком столике. И, как сказано, фигура была сложена очень
пропорционально, однако лучше всего получилась голова: уже одно лицо,
одухотворенное на восточный манер, придавало всему жизненность - редко
встретишь такое выражение у восковых фигур, даже если они воспроизводят
характерные черты очень умных людей. Все это искусное произведение было
окружено легким ограждением, которое мешало публике подходить к фигуре
слишком близко, - внутрь же ограждения допускался лишь тот, кто намеревался
удостовериться в устройстве целого (насколько позволял это его создатель),
или же тот, кто намеревался задавать свои вопросы, - те могли приближаться к
фигуре вплотную.
Заведено было так: спрашивающий задавал свой вопрос шепотом,
наклонившись к правому уху фигуры, в ответ на что фигура начинала вращать
глазами, поворачивала голову к спрашивающему - можно было даже ощутить
дыхание, исходящее из уст фигуры, - и тут из глубины фигуры действительно
доносился тихий ответ. После того как фигура отвечала на несколько вопросов,
художник, создатель ее, приставлял ключ к левому ее боку, с шумом заводя