"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Поэт и композитор (новелла)" - читать интересную книгу автора

Эрнст Теодор Амадей Гофман

Поэт и композитор


---------------------------------------------------------------------
Гофман Э.Т.А. Крейслериана. Новеллы. - М.: Музыка, 1990
Перевод А.Михайлова, (C) Изд-во "Музыка", 1990
OCR & SpellCheck: Zmiy ([email protected]), 26 января 2003 года
---------------------------------------------------------------------

Крупнейший представитель немецкого романтизма XVIII - начала XIX века,
Э.Т.А.Гофман внес значительный вклад в искусство. Композитор, дирижер,
писатель, он прославился как автор произведений, в которых нашли яркое
воплощение созданные им романтические образы, оказавшие влияние на
творчество композиторов-романтиков, в частности Р.Шумана.
В книгу включены произведения Гофмана, художественные образы которых
так или иначе связаны с музыкальным искусством. Четыре новеллы ("Фермата",
"Поэт и композитор", "Состязание певцов", "Автомат") публикуются в новом
переводе А.Михайлова.


Враг стоял у стен города, грохот пушек доносился со всех сторон, и
бомбы проносились по воздуху, шипя и разбрасывая искры. Жители города, с
лицами бледными от страха, разбегались по своим домам, и только слышен был с
пустынных улиц цокот копыт - то конные патрули, мчась во весь опор, с
руганью гнали к укреплениям последних замешкавшихся солдат. И только один
Людвиг оставался в своей комнатенке, выходившей окнами во двор; он
погрузился, он с головой ушел в великолепный, яркий, фантастический мир, что
возникал перед ним, когда садился он к клавиру. Он только что завершил
симфонию, в которой постарался в зримых нотах выразить то, что звучало в
глубине его души, - подобно сочинениям Бетховена, его творение было призвано
говорить на языке богов о несказанных чудесах далекой романтической земли,
той самой, где и мы живем, когда растворяемся в неизреченном томлении. А
сверх того, творение это, словно одно из чудес той страны, должно было
вступить в жалкую земную жизнь, нежными голосами Сирен маня к себе всех тех,
кто будет готов отдаться ему по доброй воле. Тут в комнату, ворча, вошла
хозяйка: как это он может играть, когда всех постигло такое ужасное
бедствие, и не ждет ли он, что ему прострелят голову, пока он будет сидеть в
мансарде. Людвиг долго никак не мог сообразить, что такое говорит ему
хозяйка, но в этот самый миг бомба с грохотом вырвала кусок крыши, разбитые
стекла дождем посыпались в комнату, хозяйка с воплями и причитаниями
кинулась вниз по лестнице, а Людвиг поспешил вслед за нею в погреб, схватив
под мышку самое дорогое, что было у него, а именно партитуру своей симфонии.
В подвале уже собрались все без исключения жильцы дома. В припадке
щедротолюбия, в обычное время совершенно ему чуждого, трактирщик, живший в
нижнем этаже, предоставил в распоряжение общества дюжины две бутылок самого
наилучшего вина, какое только было у него припасено. Дамы, как они ни
дрожали и ни робели, все же успели, как всегда, подумать о теле и о
необходимом для поддержания жизни пропитании, а потому захватили с кухни не