"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Серапионовы братья " - читать интересную книгу автора

Оттмара?
- Я всегда буду против него, - воскликнул Лотар. - А теперь, чтобы
помочь нам выйти из этого прискорбного спора, я предлагаю, чтобы Киприан
рассказал нам удивительное происшествие, от воспоминания которого он не
может сегодня отделаться.
- Я думаю, что для рассеяния мрачных мыслей будет полезнее, если Теодор
пододвинет сюда и откроет вон ту таинственную чашу, изливающую такой чудный
аромат, что судя по нему, она, вероятно, составляла часть хозяйства общества
несущегося петуха. Что же до моего приключения, то оно менее всего способно
восстановить наш старый веселый дух. В нашем сегодняшнем собрании оно
покажется вздорным, нелепым и даже смешным. К тому же оно довольно мрачного
характера, и я сам играл в нем не совсем приятную роль. Согласитесь, причин
достаточно, чтобы о нем умолчать.
- Это значит, господа, - воскликнул Теодор, - наш баловень Киприан
увидел какого-нибудь чудного духа и не считает наши земные очи достойными,
чтобы поделиться с нами своим видением! Полно, однако, кобениться и начинай
рассказ! Если же ты играл в нем, как ты выразился, дурную роль, то я утешу
тебя, рассказав какое-нибудь из моих собственных приключений, в котором я
играл роль еще худшую. Это со мной, к сожалению, случалось нередко.
- Ну, хорошо, пусть будет по-вашему, - сказал Киприан и, подумав
несколько минут, начал так.
- Однажды, во время моего путешествия несколько лет тому назад по южной
Германии, я остановился в городке Б***, известном своими прекрасными
окрестностями. Я путешествовал по обыкновению без проводника, хотя иногда
помощь его, особенно при дальних прогулках, была бы вовсе не лишней. Так
однажды, не зная дороги, я забрел в очень густой лес и чем более старался из
него выбраться, тем более, казалось, терял всякий человеческий след. Наконец
лес стал немного редеть, и я внезапно увидел сквозь деревья человека в
коричневой отшельнической рясе, с соломенной шляпой на голове и с черной,
всклокоченной бородой. Он сидел на обломке свесившейся над оврагом скалы и
задумчиво глядел вдаль, сложив на груди руки. Во всей его фигуре было что-то
странное и необыкновенное, так что я невольно почувствовал небольшой страх,
вроде того, какой непременно ощутил бы всякий, если бы увидел вдруг в
действительности то, что привык видеть в книгах и на картинах. Передо мною,
казалось, сидел живой анахорет первых веков христианства среди обстановки
диких пейзажей Сальватора Розы. Впрочем, скоро я сообразил, что бродячие
монахи далеко не редкость в этой стране, и смело подошел к моему пустыннику
с вопросом, какой дорогой следует мне идти, чтобы скорей выбраться из леса и
вернуться в Б***. Он смерил меня с головы до ног мрачным взглядом и ответил
глухим, торжественным голосом: "Легкомысленно и безрассудно поступаешь ты,
смущая подобным пустым вопросом мою беседу с почтенным собранием, которым я
окружен. Я хорошо понимаю, что любопытство меня видеть и слышать привела
тебя в эту пустыню, но ты видишь, что теперь у меня нет времени для беседы с
тобой. Мой друг Амброзиус Камальдони сейчас возвращается в Александрию,
ступай вместе с ним". С этими словами незнакомец встал и спустился в овраг.
Мне казалось, что я вижу сон. Вдруг невдалеке послышался стук колес; я
бросился на звук сквозь заросли кустарников и скоро вышел на лесную дорогу,
по которой ехал крестьянин на двухколесной телеге. Я пошел ему навстречу и
воротился вместе с ним в Б***. По дороге я рассказал ему мое приключение и
спросил, не знает ли он, кто этот загадочный человек. "Ах, сударь, - ответил