"Николай Васильевич Гоголь. Невский проспект" - читать интересную книгу автора

пахнет горячими, только что выпеченными хлебами и наполнен старухами в
изодранных платьях и салопах, совершающими свои наезды на церкви и на
сострадательных прохожих. Тогда Невский проспект пуст: плотные содержатели
магазинов и их комми еще спят в своих голландских рубашках или мылят свою
благородную щеку и пьют кофей; нищие собираются у дверей кондитерских, где
сонный ганимед, летавший вчера, как муха, с шоколадом, вылезает, с метлой в
руке, без галстука, и швыряет им черствые пироги и объедки. По улицам
плетется нужный народ: иногда переходят ее русские мужики, спешащие на
работу, в сапогах, запачканных известью, которых и Екатерининский канал,
известный своею чистотою, не в состоянии бы был обмыть. В это время
обыкновенно неприлично ходить дамам, потому что русский народ любит
изъясняться такими резкими выражениями, каких они, верно, не услышат даже в
театре. Иногда сонный чиновник проплетется с портфелем под мышкою, если
через Невский проспект лежит ему дорога в департамент. Можно сказать
решительно, что в это время, то есть до двенадцати часов, Невский проспект
не составляет ни для кого цели, он служит только средством: он постепенно
наполняется лицами, имеющими свои занятия, свои заботы, свои досады, но
вовсе не думающими о нем. Русский мужик говорит о гривне или о семи грошах
меди, старики и старухи размахивают руками или говорят сами с собою, иногда
с довольно разительными жестами, но никто их не слушает и не смеется над
ними, выключая только разве мальчишек в пестрядевых халатах, с пустыми
штофами или готовыми сапогами в руках, бегущих молниями по Невскому
проспекту. В это время, что бы вы на себя ни надели, хотя бы даже вместо
шляпы картуз был у вас на голове, хотя бы воротнички слишком далеко
высунулись из вашего галстука, - никто этого не заметит.

В двенадцать часов на Невский проспект делают набеги гувернеры всех наций с
своими питомцами в батистовых воротничках. Английские Джонсы и французские
Коки идут под руку с вверенными их родительскому попечению питомцами и с
приличною солидностью изъясняют им, что вывески над магазинами делаются для
того, чтобы можно было посредством их узнать, что находится в самых
магазинах. Гувернантки, бледные миссы и розовые славянки, идут величаво
позади своих легеньких, вертлявых девчонок, приказывая им поднимать
несколько выше плечо и держаться прямее; короче сказать, в это время
Невский проспект - педагогический Невский проспект. Но чем ближе к двум
часам, тем уменьшается число гувернеров, педагогов и детей: они наконец
вытесняются нежными их родителями, идущими под руку с своими пестрыми,
разноцветными, слабонервными подругами. Мало-помалу присоединяются к их
обществу все, окончившие довольно важные домашние занятия, как-то:
поговорившие с своим доктором о погоде и о небольшом прыщике, вскочившем на
носу, узнавшие о здоровье лошадей и детей своих, впрочем показывающих
большие дарования, прочитавшие афишу и важную статью в газетах о
приезжающих и отъезжающих, наконец выпивших чашку кофию и чаю; к ним
присоединяются и те, которых завидная судьба наделила благословенным
званием чиновников по особенным поручениям. К ним присоединяются и те,
которые служат в иностранной коллегии и отличаются благородством своих
занятий и привычек. Боже, какие есть прекрасные должности и службы! как они
возвышают и услаждают душу! но, увы! я не служу и лишен удовольствия видеть
тонкое обращение с собою начальников. Все, что вы ни встретите на Невском
проспекте, все исполнено приличия: мужчины в длинных сюртуках, с