"Николай Васильевич Гоголь. Невский проспект" - читать интересную книгу автора

- Видел, чудная, совершенно Перуджинова Бианка.

- Да ты о ком говоришь?

- Об ней, о той, что с темными волосами. И какие глаза! боже, какие глаза!
Все положение, и контура, и оклад лица - чудеса!

- Я говорю тебе о блондинке, что прошла за ней в ту сторону. Что ж ты не
идешь за брюнеткою, когда она так тебе понравилась?

- О, как можно! - воскликнул, закрасневшись, молодой человек во фраке.- Как
будто она из тех, которые ходят ввечеру по Невскому проспекту; это должна
быть очень знатная дама, - продолжал он, вздохнувши, - один плащ на ней
стоит рублей восемьдесят!

- Простак!- закричал Пирогов, насильно толкнувши его в ту сторону, где
развевался яркий плащ ее.- Ступай, простофиля, прозеваешь! а я пойду за
блондинкою.

Оба приятеля разошлись.

"Знаем мы вас всех", - думал про себя с самодовольною и самонадеянною
улыбкою Пирогов, уверенный, что нет красоты, могшей бы ему противиться.

Молодой человек во фраке и плаще робким и трепетным шагом пошел в ту
сторону, где развевался вдали пестрый плащ, то окидывавшийся ярким блеском
по мере приближения к свету фонаря, то мгновенно покрывавшийся тьмою по
удалении от него. Сердце его билось, и он невольно ускорял шаг свой. Он не
смел и думать о том, чтобы получить какое-нибудь право на внимание
улетавшей вдали красавицы, тем более допустить такую черную мысль, о какой
намекал ему поручик Пирогов; но ему хотелось только видеть дом, заметить,
где имеет жилище это прелестное существо, которое, казалось, слетело с неба
прямо на Невский проспект и, верно, улетит неизвестно куда. Он летел так
скоро, что сталкивал беспрестанно с тротуара солидных господ с седыми
бакенбардами. Этот молодой человек принадлежал к тому классу, который
составляет у нас довольно странное явление и столько же принадлежит к
гражданам Петербурга, сколько лицо, являющееся нам в сновидении,
принадлежит к существенному миру. Это исключительное сословие очень
необыкновенно в том городе, где всё или чиновники, или купцы, или
мастеровые немцы. Это был художник. Не правда ли, странное явление?
Художник петербургский! художник в земле снегов, художник в стране финнов,
где все мокро, гладко, ровно, бледно, серо, туманно. Эти художники вовсе не
похожи на художников итальянских, гордых, горячих, как Италия и ее небо;
напротив того, это большею частию добрый, кроткий народ, застенчивый,
беспечный, любящий тихо свое искусство, пьющий чай с двумя приятелями
своими в маленькой комнате, скромно толкующий о любимом предмете и вовсе
небрегущий об излишнем. Он вечно зазовет к себе какую-нибудь нищую старуху
и заставит ее просидеть битых часов шесть, с тем, чтобы перевести на
полотно ее жалкую, бесчувственную мину. Он рисует перспективу своей
комнаты, в которой является всякий художественный вздор: гипсовые руки и