"Николай Васильевич Гоголь. Вечера на хуторе близ Диканьки, ч.II (Предисловие, Ноч" - читать интересную книгу автора

и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул
в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал
ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком
отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать.
Вишь, какое диво! - подумал кузнец, разинув от удивления рот, и тот же
час заметил, что вареник лезет и к нему в рот и уже выказал губы сметаною.
Оттолкнувши вареник и вытерши губы, кузнец начал размышлять о том, какие
чудеса бывают на свете и до каких мудростей доводит человека нечистая сила,
заметя притом, что один только Пацюк может помочь ему. Поклонюсь ему еще,
пусть растолкует хорошенько... Однако что за черт! ведь сегодня голодная
кутья, а он ест вареники, вареники скоромные! Что я, в самом деле, за
дурак, стою тут и греха набираюсь! Назад! И набожный кузнец опрометью
выбежал из хаты.
Однако ж черт, сидевший в мешке и заранее уже радовавшийся, не мог
вытерпеть, чтобы ушла из рук его такая славная добыча. Как только кузнец
опустил мешок, он выскочил из него и сел верхом ему на шею. Мороз подрал по
коже кузнеца; испугавшись и побледнев, не знал он, что делать; уже хотел
перекреститься... Но черт, наклонив свое собачье рыльце ему на правое ухо,
сказал:
- Это я - твой друг, все сделаю для товарища и друга! Денег дам сколько
хочешь, - пискнул он ему в левое ухо. - Оксана будет сегодня же наша, -
шепнул он, заворотивши свою морду снова на правое ухо.
Кузнец стоял, размышляя.
- Изволь, - сказал он наконец, - за такую цену готов быть твоим!
Черт всплеснул руками и начал от радости галопировать на шее кузнеца.
Теперь-то попался кузнец!- думал он про себя, - теперь-то я вымещу на тебе,
голубчик, все твои малеванья и небылицы, взводимые на чертей! Что теперь
скажут мои товарищи, когда узнают, что самый набожнейший из всего села
человек в моих руках? Тут черт засмеялся от радости, вспомнивши, как будет
дразнить в аде все хвостатое племя, как будет беситься хромой черт,
считавшийся между ними первым на выдумки.
- Ну, Вакула! - пропищал черт, все так же не слезая с шеи, как бы
опасаясь, чтобы он не убежал, - ты знаешь, что без контракта ничего не
делают.
- Я готов! - сказал кузнец. - У вас, я слышал, расписываются кровью;
постой же, я достану в кармане гвоздь! - Тут он заложил назад руку - и
хвать черта за хвост.
- Вишь, какой шутник! - закричал, смеясь, черт. - Ну, полно, довольно уже
шалить!
- Постой, голубчик! - закричал кузнец, - а вот это как тебе покажется? -
При сем слове он сотворил крест, и черт сделался так тих, как ягненок. -
Постой же, - сказал он, стаскивая его за хвост на землю, - будешь ты у меня
знать подучивать на грехи добрых людей и честных христиан! - Тут кузнец, не
выпуская хвоста, вскочил на него верхом и поднял руку для крестного
знамения.
- Помилуй, Вакула! - жалобно простонал черт, - все что для тебя нужно,
все сделаю, отпусти только душу на покаяние: не клади на меня страшного
креста!
- А, вот каким голосом запел, немец проклятый! Теперь я знаю, что делать.
Вези меня сей же час на себе, слышишь, неси, как птица!