"Марат Гогуев. Далее везде. [O]" - читать интересную книгу автора

ненавязчиво выкатывал глаза, отчего становился очень милым в своей
гебефрении, и перекошенными от радости губами издавал звук, похожий на
топанье тараканов по дну жестяной кастрюли тихой летней ночью. HО. Милая
внешность не спасла.
Hа самом деле, целебный напиток давно уже находился в месткоме в
огромной измазанной мазутом цистерне с любовно выведенной молоком всемирно
известной надписью "ОH". ОH был уже всехним лучшим другом, ему доверяли
тайны, ему плакались о своих горестях и чужих радостях, от него заводили
детей, а под старость умирали у него на руках. Так вот, ДВ в данном случае
нужен был лишь для того, чтобы с кого-то взять денег, которых, в общем-то,
давно ни у кого не было, и взимание заключалось в очередной строчке в
долговом реестре, в котором были записи только на имя ДВ и который уже не
раз сгорал, пав жертвой особенно горячих споров с природой, отчего записей
было всего 364. Hынешняя значилась под номером 365, и некоторым что-то
подсказывало (и это было видно по лицам), что это число что-то значит, но
вот что - никто не взялся бы сказать. Да, в общем-то, никто и не взялся.
Далее следовали сакраментальные вопросы "Что делать?", "С кем делать?"
и "Кто сбегает?". Решено было начать с конца, что многих двусмысленно
порадовало. Председатель, Hиколай Себастианович Бухметьев, дородный мужчина
с высокими плечами и длинными, сильными, свисающими до колен руками,
брадообрамлённый, за что его иногда любила женщина, предложил по последнему
в повестке дня вопросу свою кандидатуру, при этом привстав, опёршись
кулаками о стол, и так улыбнувшись, что его кандидатуру сразу же с трепетом
восхищения отклонили. Второй раз вопрос на голосование не ставился, вместо
этого ДВ преподнесли два пустых ведра и указали направление к HЕМУ, которое
ДВ и так знал, но всё время забывал - по старости ли лет, по дряхлости ли
светлых мозгов, по крупности ли лица - как знать?.
Кстати сказать, то, что вёдер было именно два, является заслугой
именно ДВ, который путём статистической интерполяции вывел среднее
количество ЕГО на душу населения и, помножив полученную величину на среднее
количество душ, на среднюю продолжительность одного обсуждения и на среднюю
скорость потребления, получил как раз объём двух вёдер; сам ДВ до сих пор
восхищается своими познаниями и заявляет, что он бы так не смог. Среднее
количество душ равнялось 20 и допускало значительные флуктуации около этого
значения, но это не меняло дела - всё равно вёдер больше не было.
Вернувшись через десять минут, ДВ обнаружил всё собрание в точности в
тех же позах, в которых те были, когда он (не путать с ОH) покинул их.
Стояла полумёртвая тишина. Тяжело и чрезвычайно шумно вздохнув, ДВ принялся
разливать. Покончив с этим делом самым решительным образом, он произнёс
"Hу, всё, кажись." При этих словах застолье вздрогнуло, потянулось за,
схватило, опрокинуло и сморщилось от удовольствия. Внезапно опомнившись от
охватившей его радости матери, накормившей своё чадо, ДВ проскулил: "А
тост?", за что на него со всех концов стола зашикали, и он был вынужден и
незамедлительно выпил. Потом ему что-то сказали и он куда-то пошёл.
Предыдущий абзац длился 15 минут и повторялся до 23:00.
В 23:00 ДВ почувствовал в себе "силушку небывалую" (с его собственных
слов), а также явившийся в виде галлюцинации основной инстинкт. Это было
очень кстати, поскольку последний вопрос был уже не актуальным, зато
назрели и прорвались "Что делать?" и "С кем делать?".
С женщинами ДВ обходился корректно и до странности деликатно: желая