"Анатолий Дмитриевич Голубев. Убежать от себя " - читать интересную книгу автора

сознавал, что водитель ведет машину на пределе.
Где-то над головой полыхала мигалка - блики от нее бежали за окнами, а
под полом гнусаво и слабосильно взвывала сирена.
Рябов смотрел на белое лицо Улыбина. Не будучи профессиональным
медиком, он теперь ударился в панику, считая, что так долго не приходить в
себя человек может лишь после тяжелой травмы. Врач поднес к лицу Улыбина
какой-то тампон, и тот впервые подал признаки жизни, качнув головой. А
может, Рябову лишь почудилось в неверном отсвете мелькающих за стеклами
машины ярких окон домов. Голова могла качнуться от толчка...
- Кровь идет изо рта, - бросил врач, не поворачиваясь к Рябову, -
похоже на внутреннее кровоизлияние.
- А быстрее ехать нельзя? Куда нас черт несет! Где эта больница?
- Уже приехали, - успокаивающе протянул санитар. "Рафик" впрямь резко
затормозил, и сразу же распахнулись двери машины.
Пока в приемном покое Улыбина раздевали, неловко путаясь в сложной
защитной экипировке, Рябов поднялся в кабинет дежурного врача. Больница,
видно, была переполнена. В кабинете с надписью "Дежурный врач" стояли три
тесно приставленные друг к другу кровати, а дежурного врача он нашел в
ординаторской. Им оказался розовощекий шарик в белом накрахмаленном -
излишне, по мнению Рябова, -халатике. Старший тренер сразу усомнился в его
компетентности.
- Кто из врачей есть в больнице? - Я и есть!
- Можно видеть главного хирурга? У нас тяжелый случай!
Шарик почти весело взглянул на Рябова: - Я смотрел по телевидению, как
произошло столкновение. Только не знал, что привезут к нам, товарищ Рябов. А
насчет тяжелого - так это еще убедиться надо...
- Вот вы и убеждайтесь! Я сам на льду не один год... Знаю, как кости
ломают!
Они почти бегом спустились по лестнице, но прошли уже не в приемный
покой, а в предоперационную комнату.
Улыбин лежал на высоком кожаном столе с оборванным краем, из которого
виднелась поролоновая начинка. Белая простыня сбилась, и тяжелое тело
Улыбина, казалось, вот-вот раздавит ажурный стол. Алексей смотрел в потолок,
не обращая внимания на входящих. В глаза бросалось, что он пытался как-то уж
очень странно подтянуть к животу колени, будто стыдно лежать совершенно
голым перед двумя молоденькими медсестрами. Но по гримасе боли, которая
исказила лицо, Рябов видел, что это не от стыда...
Щека уже не кровоточила. Через нос и подбородок шел широкий йодовый
облив. Поверх изоляционного тампона лежала небольшая грелка со льдом, и
сестра, худая и длинная, склонившись, поддерживала ее двумя руками.
- Кто будет делать осмотр? - резко спросил Рябов.
- Я и буду, - с неожиданной решимостью ответил Шарик.
Он вдруг преобразился - стал даже выше ростом.
- А вы, товарищ Рябов, выйдите! Вам нечего здесь делать.
Рябов бы обязательно взорвался, но столь разительная перемена в
показавшемся ему сопляком враче поколебала сложившееся недоверие, и он
только буркнул:
- Я постою в углу.
Шарик не ответил. Взял руку Улыбина за запястье. Тот, пытаясь
приподнять голову, все заглядывал в сторону Рябова, еще не веря, что слышит