"Анатолий Дмитриевич Голубев. Убежать от себя " - читать интересную книгу автора

Начал новый курс или еще на картошке?
Рябов задавал вопросы не только из вежливости, но и потому, что страшно
не хотел, чтобы "сам" начал задавать вопросы ему.
Звонок означал, что Жернов уже в курсе завтрашней коллегии, и Рябов,
хорошо зная осведомленность Жернова в вопросах спорта, которому тот уделял
внимание едва ли не большее, чем своей основной ответственной работе, мог
многое этой беседой прояснить.
"Что же это делается? Похоже на серьезный оборот - то Улыбин
объявляется, будто с того света, то "сам" беспокоится о здоровье. Два верных
признака!"
Рябов размышлял, прислушиваясь к мерному рокоту руководящего голоса
Жернова, болтавшего о малозначимых вещах, как это делают опытные люди,
обрабатывая дальние и ближние подступы к главному в предстоящем разговоре.
Рябов взял телефонный аппарат и, пользуясь всей длиной шнура, отнес к
дивану и опустился на подушки, опрокинувшись навзничь.
- Послушай, Рябов, - "сам" всегда обращался к нему так, и, пожалуй,
Жернов был единственным человеком, которому старший тренер спускал такое
бестактное на его взгляд, обращение. И не потому, что боялся одернуть
Жернова, о котором ходила поговорка, что лучше в его жернова не попадаться.
За долгие годы редкого, но впечатляющего общения с Владимиром Владимировичем
он усвоил, что другого обращения тот не признает и если он добавляет слово
"товарищ", то, как правило, подобное добавление ничего хорошего тому, к кому
обращено, не сулит. Как человек рациональный, Рябов предпочитал не
заниматься воспитанием своего самого высокого мецената, с которым легко
находил общий язык, потому как "сам" некогда играл в классной футбольной
команде и, хотя это было на заре студенческой молодости, общее понимание
спорта осталось на всю жизнь. Во всяком случае, Жернов не путал прессинг с
серфингом.- К сожалению, мне не удалось толком поговорить с вашим
председателем, - он подчеркнул слово "вашим", и Рябов понял, что Владимир
Владимирович готов если не поддержать старшего тренера, то, во всяком
случае, протянуть руку, на которую можно опереться.- Я только что вернулся
из поездки в Тюменскую область...
- Читал в газетах... Хорошо съездили?- Совершенно бесхитростно
поинтересовался Рябов, может быть гдето интуитивно стараясь отодвинуть
разговор о главном. Отодвинуть, ибо толком не знал, что бы хотел от
подобного разговора и что бы вообще хотел от завтрашнего дня. Если - как ему
казалось правильным еще два часа назад - сказать все, что думает, и хлопнуть
дверью, то помощь Жернова не нужна. Жернов может предложить помощь, но
подобного он, несомненно умный человек, не станет делать в открытую,
прекрасно зная самолюбие Рябова, доставлявшее старшему тренеру немало
хлопот.
- Ладно, - досадливо перебил Жернов. И даже на расстоянии, не видя
лица, Рябов угадал гримасу раздражения на одутловатом лице Владимира
Владимировича.- Как я съездил - не это сейчас должно интересовать советскую
спортивную общественность. И в первую очередь старшего тренера Рябова.-
Смягчившись, добавил:- А съездил прекрасно. Тюменцы делают великое дело!
Быть может, сегодня мы еще не до конца понимаем, насколько великое! Проблемы
освоения Севера и нефтегазодобычи. В спорте мы тоже не все сразу понимаем...
Председатель Спорткомитета, человек мудрый, тут толком не объяснил суть
скоропалительно возникшего конфликта и, главное, свою позицию. Предстоящие