"Анатолий Дмитриевич Голубев. Убежать от себя " - читать интересную книгу автора

соломинка, за которую должен ухватиться утопающий... Сравнение с утопающим -
даже мысленное, даже собственное - ему не понравилось, он хмыкнул, на что
жена, умолкнув, спросила:
- И ты так считаешь?
Он не знал, к чему относился ее вопрос, и ответил уклончиво:
- Ну, не совсем так...
Теперь он слушал жену внимательно.
- Представь себе... В последней "Литературке" такой страшный
материал... Группа подростков жестоко избила своего приятеля только за то,
что он отказался вместе с ними избить какого-то другого паренька. Били
жестоко... Между прочим, это и твой хоккей такие нравы насаждает! Учишь не
играть, а драться! Молодежь жестока, несправедлива, неуважительна не только
к старшим, но и к самим себе, вообще к человеческой жизни. Нет, ты
представляешь: бить ногами до крови, до смерти своего сверстника только за
то, что он отказался бить другого!
Рябов хотел сказать жене, что ей не стоит судить о том, о чем, они
договорились, она судить не будет, - о его работе. Но сдержался... В своей
сдержанности он опять был склонен видеть не столько миролюбие по отношению к
жене, установившееся за последние год-два, сколько завтрашний день...
Он сполоснул картошку чистой водой и поставил ее на конфорку. Кинул
щепоть соли, безошибочно определив дозу.
Так они и хлопотали дуэтом у плиты. Но он молчал, говорила лишь Галина:
- Помнишь, у Любочки Сторожкиной сын был, такой симпатичный, рослый
парень? Ты еще считал, что из него бы получился отличный загребной на
восьмерке. Так вот, этот сын Любочки, его зовут Витик, умирает. Можешь в это
поверить? Молодой парень, которому нет еще и сорока, умирает от рака. Кто бы
мог подумать? С виду казалось, он будет стоять веками под любым ветром. И
началось все так глупо... В паху обнаружил какое-то утолщение, даже на
опухоль не подумал, а когда обратились к врачу, пришлось срочно положить в
онкологический институт. Ему сейчас столько облучений сделали, что
американская бомба, сброшенная на Хиросиму, по мощности своей радиации
просто игрушка. Парень аж пожелтел от всяких облучений...
Рябов с трудом вспоминал. Ему показалось, что он действительно помнит
того парня, но вот лицо его никак не складывалось перед мысленным взором: он
будто и знал, о ком идет речь, и будто не знал.
- Но облучение не помогло. Врачи решили прибегнуть к крайней мере. На
операцию возлагали какую-то надежду. Вроде быстро пошел на поправку, а потом
хуже, хуже... Уже открыто сказали жене и матери, что все... Осталось лишь
ждать, сколько сил хватит в организме, чтобы бороться. Метастазы нашли в
легких. Трудно дышать. Нет, ужас какой-то! Посмотришь - вокруг такие страсти
разыгрываются, что порой неурядицы, вроде "сломалась стиральная машина" или
"начальник на работе обхамил", и не должны тебя волновать.
- Это верно, - подхватил Рябов.- Такие мелочи ничто по сравнению с
вечностью. Но вот беда: из мелочей-то вечность и складывается...
- Все философствуешь! - Галина с ухмылкой посмотрела на мужа.- А
стиральная машина не работает! Сколько прошу тебя - отвези в мастерскую! Ну
не могу же я отнести ее в кошелке!
- Ладно. На той неделе делать будет нечего - отвезу.
- Тебе-то делать будет нечего? - Галина сделала вид, что намек мужа на
свободу после завтрашней коллегии ею не понят, и переменила тему