"Игорь Голубев. Автобаза" - читать интересную книгу автора

опасный бизнес. Карают там беспощадно. Бизнесмен сразу угадал, что по маршруту
идет не обычная контрабанда, не просроченные лекарства и не турецкая мебель,
выдаваемая за итальянскую, и не корейские утюги, а азиатский героин. Иначе
зачем им покупать - естественно, негласно - маршрут в его фирме...
Настаивая на встрече с Главным, Борис Евгеньевич втайне надеялся, что
прибудет сам, то есть человек, давший высокие рекомендации этому засранцу
Величко. Приехал другой. Даже имени посланца Хорошилов не знал. Вряд ли это был
столичный житель. Правда, была одна зацепочка, совсем малюсенькая: незнакомец
говорил без провинциального акцента, не глотал окончаний, не окал, однако,
когда садился в машину, бросил шоферу, что надо заехать в булочную. В булочную
- так говорят питерские, а не в булошную, как выговаривают москвичи. И маршрут
пролегал через Питер.
Борис Евгеньевич решил вечерним рейсом вылететь в северную столицу,
поселиться в гостинице и оттуда связаться с Пенатами...
Артур Величко в тот вечер тоже занимался делом. Сходил к менеджеру по
кадрам и потребовал личные карточки двух водителей, что отправились в
Ильичевск. Менеджер слегка удивился такой просьбе. Обычно личные карточки
водителей брали, когда решался вопрос о повышении или увольнении. В фирме не
тратили время на выговоры.
Вернувшись в свой кабинет, Величко сунул карточки в факс, набрал номер
получателя информации, и сведения о Климове и Артеменко скоро оказались в
городе на Неве. Их получили раньше, чем самолет Хорошилова приземлился в
Пулкове.
Менеджер, полковник, бывший военпред, давно друживший с Глотовым, набрал
номер внутреннего телефона. Мария Игнатьевна оказалась на месте. Менеджер
сообщил о странном поведении Величко и поинтересовался, что бы это могло
значить. Ему нравились Климов и Артеменко. Хорошие, обстоятельные ребята.
- Не имею представления! - взволновалась Ильинична.
Ей тоже нравились эти водители. Два года назад на день рождения они
привезли ей из Казани заварочный чайник. Пустяк. Сейчас любых чайников в
магазинах тьма, но дорого было внимание: в командировке, в чужом городе,
вспомнили. Еще неизвестно, есть ли в самой Татарии эти чайники, у нас по
старинке все везут в Москву.
- Вот и я не знаю. Спрашивать у него не стал. Знаете, как у нас бывает:
лишний раз поинтересуешься, и слухи поползут.
- Я с Глотовом переговорю... -бухнула старший диспетчер и осеклась.
- Так он же в больнице... - не то вопросительно, не то утвердительно
произнес отставник. В трубке повисла пауза, а потом раздался шепот.
- Говорите громче. Ничего не пойму...
- Не могу громче. Глотов из больницы сбежал. У него не сердечный приступ,
просто жара подействовала... Ну и наша проклятая работа...
- Спасибо. Я никому. Могила.
- Что вы говорите? Какая могила? Я говорю, жив он. Жив. Перегрелся.
- С кем это вы секретничаете?..
На пороге стоял с карточками Величко. Неизвестно, что он успел услышать.
Но, видно, сообразил, что менеджер разговаривает с кем-то из своих, - телефон
ведь внутренний.
- Да родственница дальняя умерла, - вывернулся полковник, поскольку
упоминал могилу. Величко удовлетворился.
- Может, вам трехдневный отпуск потребуется или машина? Можно выделить