"Оливия Голдсмит. Леди в наручниках " - читать интересную книгу автора

Дженнифер под мышкой.
- Может, это тебе поможет, - заметила она. Дженни покорно взяла
брошюру, подозревая, что она окажется религиозным трактатом. Только святой,
садист или религиозный фанатик мог бы добровольно работать здесь, в этом
шуме и вони.
- Ты скоро привыкнешь, - добавила женщина. Почему-то это оказалось для
Дженнифер последней каплей. У нее защипало в носу, глаза наполнились
слезами, и она торопливо отвернулась. Она здесь по ошибке! Ей не нужно ни к
чему привыкать!
Когда охранница вышла и заперла за собой дверь, Дженни осмотрелась.
Матрац в пятнах, бумажные простыни... А еще прошлой ночью, в своем
собственном доме она спала на шелковых простынях с ручной вышивкой. Нет, она
ни за что не ляжет на эту койку!
Дженни забилась в угол своей клетки и закрыла глаза. Свет пробивался
даже сквозь веки, но она попыталась отвлечься и вообразить себя в другом
месте. "Двадцать четыре часа я смогу выдержать что угодно", - убеждала она
себя, вспоминая ночи непрерывной зубрежки в школе и в университете. Она
работала в "Хадсон, Ван Шаанк и Майклс" сутками напролет. Ей просто нужно на
чем-то сосредоточиться, у нее это всегда отлично получалось. Но на чем можно
сосредоточиться здесь? Думать о своем положении было невыносимо, работать
без компьютера, интернета и сотового телефона невозможно. Дженни решила, что
этой ночью будет думать о своем гардеробе, вспомнит в нем каждую вещь.
У нее было не так много одежды. Обставляя свою квартиру, она выбрала не
обычный встроенный стенной шкаф, а старинный гардероб.
- В нем же всего семьдесят сантиметров для вешалок! - протестовал
дизайнер, но в ответ Дженни пожала плечами.
- Семьдесят сантиметров достаточно для одной женщины, - сказала она.
И оказалась права. Дженнифер всегда предпочитала качество, а не
количество. И коллекция, собранная в ее гардеробе, как нельзя лучше выражала
ее кредо. Три костюма от Армани, не считая того, который был на ней сегодня
и который она больше не надеялась увидеть. Каждый стоил больше двух тысяч
долларов, зато она чувствовала себя в них на миллион. Еще два костюма от
Ямагучи, рядом с которыми изделия Армани казались простыми и скромными.
Вокруг одного из них она ходила кругами целый месяц, замирая от страха, что
его продадут. Это был черный костюм с асимметричными лацканами и полами
пиджака. Дженнифер никогда не надевала его на совещания с менеджерами
среднего уровня и консервативными руководителями, но зато чувствовала себя в
нем королевой, общаясь с журналистами и рекламщиками. Второй костюм от
Ямагучи, еще более дорогой, обладал бесценным качеством: он умещался в
крошечной дамской сумочке, но выглядел гак, словно его только что отгладила
лучшая домохозяйка Америки.
Дженнифер вздохнула. Сидя на холодном бетонном полу, не так уж весело
было вспоминать о нежных кашемировых свитерках и шелковых блузках, ласкающих
кожу. Мысленно перебирая содержимое своих полок, она дошла до белья. Только
лучшее и только гарнитуры - вот ее правило. Набег на французские и
итальянские магазины всегда поднимал Дженни настроение. Девушка машинально
погладила грубую ткань комбинезона, и от отвращения ее передернуло.
Дорогое белье помогало ей чувствовать себя особенной и очень
женственной. Она знала, что Том, ее жених, встретившись с ней на работе, с
удовольствием гадает, что надето под ее строгим деловым костюмом. Как