"Оливия Голдсмит. Леди в наручниках " - читать интересную книгу автора

поняла. Все, что требуется, - продержаться эту минуту. Ты слышишь, что я
говорю?
Потрясенная, Дженни кивнула головой.
- Я не думаю ни о завтрашнем дне, ни о вчерашнем. Я даже не загадываю
на десять минут вперед. Я живу настоящим моментом, и, если он хороший, я
счастлива. Если плохой - как тот, который я пережила у комнаты для
посетителей, - я жду, пока он пройдет. Я живу настоящим, и тебе нужно жить
так же.
Дженнифер не могла осознать, что такое пожизненное заключение в тюрьме.
Но она ощущала, что ее холодный карцер наполнился добротой и сочувствием. И
этот момент был хорошим, потому что она была не одна. С ней была Мовита.
Дженни посмотрела ей в глаза и снова кивнула. Да, она поняла.
- Ты пробудешь здесь еще целые сутки, - серьезно сказала Мовита. - Так
что почитай то, что я принесла.
Снова она заговорила об этом конверте!
- Но что это такое? - спросила Дженнифер, надеясь, что это не
религиозный трактат.
- Это самая скверная штука, которая случилась со мной с тех пор, как я
схватила нож и перерезала Эрлу горло, - ответила Мовита.
Дженни стало интересно. Она посмотрела на обратный адрес: фирма "ДРУ
Интернэшнл". Но ей это название ничего не говорило.
- А они не заметят, что я читаю? Вдруг они это отнимут и заставят меня
отсидеть еще один срок в карцере за нарушение?
- Ничего такого не будет, обещаю. Я обо всем позаботилась. Сейчас у
меня больше нет времени: Шифт скоро сменится. Пока у Бирда выходные, нам
ничего не грозит. - Мовита перевела взгляд на конверт. - Я не понимаю всех
эти рассуждений об акциях и приватизации, но одно я поняла: если они сделают
так, как написано, я здесь не выдержу.
Она замолчала и опустила голову. Дженни хотелось взять ее за руку, но
она знала, что этого делать нельзя.
- Ладно, мне надо идти, - сказала Мовита. - Прочти это и подумай, что
мы сможем предпринять. Я принесла тебе леденец на палочке, чтобы было
веселей читать.
Мовита исчезла так же внезапно и таинственно, как и появилась. Как
только Дженнифер услышала, что ключ поворачивается в замке, она развернула
леденец и сунула в рот. Ощутив вкус фруктов и сахара, она почувствовала, что
почти счастлива. Сахар был в Дженнингс разрешенным наркотиком, ни одна из
заключенных не могла обходиться без него. На глаза Дженни навернулись слезы,
она была растрогана добротой Мовиты. Тяжело вздохнув, она открыла конверт и
начала читать.
Дженнифер читала несколько часов без перерыва. Когда приносили еду,
Дженни съедала ее, не чувствуя вкуса, и продолжала читать. Закончив, Дженни
вернулась к первой странице и начала сначала. Она была потрясена. "ДРУ
Интернэшнл" провозглашала свои намерения в дипломатически корректной форме,
говоря об "исправлении и приобретении профессий", но суть их программы была
ближе всего к философии плантаторов рабовладельческого юга. В отчете
подсчитывались неутилизированные койки и выдвигалось предложение удвоить
количество заключенных. Это сокращало "расходы на единицу", и благодаря
круглосуточной рабочей вахте тюрьма могла "более полно удовлетворять
требованиям, предъявляемым к прибыльным предприятиям".