"Анн и Серж Голон. Путь в Версаль (Анжелика #3)" - читать интересную книгу автора

где она родилась и выросла. Она прекрасно понимала его.
Вдруг он приблизил руку к лицу и быстрым движением сорвал повязку,
потом грязную фетровую шляпу и свой облезлый парик. Теперь перед ней стоял
молодой человек с жесткими чертами лица, квадратным подбородком и черными
волосами, спадавшими на его широкий лоб. Его темные глаза игриво смотрели
из-под густых ресниц.
Анжелика не могла удержать крик, вырвавшийся из ее уст. Она судорожно
ловила ртом воздух, хотела крикнуть еще раз, но не могла. Наконец она
проговорила, запинаясь, удивленная своим глухим голосом:
- Никола!
Озорная улыбка озарила лицо молодого человека.
- Да, это я. Я очень рад, что ты меня узнала.
Переведя взгляд, Анжелика увидела позади него парик, шляпу, черную
повязку. Это было равносильно чуду.
- И это тебя называют Каламбреденом?
Он наклонился и ударил себя кулаком в грудь.
- Да, это именно я - знаменитый вожак, король карманников с Нового
моста. Да, - помолчав, сказал он, - много воды утекло с тех пор, как мы с
тобой расстались.
Анжелика смотрела на него, продолжая лежать на своем ложе, не
двигаясь. Через оконную решетку слабый туман, как дым, проникал в комнату,
и ей казалось нереальным, фантастическим все происходящее, казалось, что
она сходит с ума. Никола принялся ходить взад и вперед, не спуская с нее
глаз.
- Да, - проворчал он, - жить в лесах хорошо, только когда тепло.
Сначала я торговал солью, потом встретился с одной бандой в лесу Меркер.
Она состояла из крестьян, каторжников и всякого сброда. Ванда была хорошо
организована, и я решил примкнуть к ней. Мы грабили торговцев и знатных
сеньоров на дороге из Парижа в Нант. Но быть лесным разбойником хорошо
только летом. Когда приходит зима, приходится перебираться в город. Вот
так мы и оказались у ворот Парижа. Мы долго удирали от охраны, которая нас
преследовала. Пойманным опаливали брови и волосы и отправляли в главный
госпиталь или в Шантль. Я познал нищету, прошел через огонь и воду, спал в
сточных канавах, в погребах, на чердаках, в замерзших лодках. И вот
однажды ночью мы, как ночные призраки, прибыли на шаландах в Париж.
- Как ты мог так низко пасть, Никола? - грустно спросила Анжелика.
Он резко наклонился над ней и, красный от злобы, брызгая слюной,
прокричал:
- А ты?
Анжелика посмотрела на свое разорванное платье. Ее грязные,
непричесанные волосы были собраны в узел под чепцом неопределенного цвета.
Она носила его, как носят в деревне простые крестьянки.
- Не по своей вине я докатилась до этого, - сказала она.
Глаза Никола налились кровью, зубы заскрипели:
- Это не имеет значения. Ты слышишь меня, шлюха?
Анжелика с грустью посмотрела на него. Да, это был он, но она помнила
его другим. Она видела его в том далеком детстве, которое безвозвратно
ушло. Он стоял на коленях в лучах заходящего солнца и протягивал ей свою
грубую ладонь, полную дикой земляники. Она даже помнила выражение его
лица, когда он говорил ей: "Я хочу тебе сказать, Анжелика, что только ты