"Василий Голованов. Завоевание Индии " - читать интересную книгу автора

Павел, получив депешу от Первого Консула, тоже не скрывает радости:
пробил, пробил час его, императора Павла I, торжества! Осталось уладить лишь
кое-какие мелочи - вопрос о Мальте (которую Наполеон хотел оставить за
собой), Египте, целостности Неаполитанского, Баварского и Вюртембергского
королевств (дорогих Павлу), - и пред Россией преклонят голову и двоедушная
Англия, и Австрия, которую в запальчивости Павел называет "слепой курицей".
Идея же азиатского похода вдруг взрывается таким количеством точных,
выверенных подробностей, как будто она давно созрела у Павла в голове и
только ждала часа, чтобы явиться во всех деталях: во всяком случае Наполеон
явно не ожидал, что Россия примет идею азиатского похода так близко к
сердцу, а главное, поставит ее исполнение в разряд технических вопросов,
которые все будут решены к маю 1801 года...
Наполеон не знает (он только может догадываться по донесениям посланных
в Санкт-Петербург шпионок), сколь шатко положение Павла. Для того чтобы
составить военный союз между Россией и Францией, нужны по крайней мере
месяцы. Для того чтобы созрел и "сработал" заговор, - мы знаем
точно - нужны ровно два месяца и 11 дней. Как писал Н. Я. Эйдельман:
"Каждый день все опаснее для монарха. И все рискованнее для заговорщиков"
[17]. В столице империи идет игра на время, ставки в которой предельно
высоки. Заговорщики вовсю вербуют сторонников. Вербовка осенью 1800-го -
зимой 1801-го обычно совершалась на званых обедах: оттого угрюмый, безлюдный
павловский Петербург на переломе века вдруг озаряется огнями празднеств.
Вербовали "участников", "исполнителей", "посвященных" - узкий круг
генералов, офицеров гвардии, сенаторов; гораздо шире - необходимый круг
"сочувствующих" - тех же гвардейцев и просто военных, "вольнолюбцев" из
штатских; наконец, точно так же вербовали и еще одно немаловажное лицо во
всей этой истории - престолонаследника, сына Павла, будущего императора
Александра I...
В конце 1800 года планы заговорщиков чуть не разрушила "госпожа
Бонейль", шпионка Наполеона, которой удалось скомпрометировать и выбить из
рядов заговорщиков одну из заглавных фигур, стоящих у колыбели заговора, -
англофила графа Панина. 17 ноября разжалованный Панин выслан из Петербурга,
но его удаление - всего лишь одна из "опал" государя: заговор так
законспирирован, что даже шпионки Бонапарта о нем не догадываются...
В то же время другая шпионка Наполеона, госпожа Шевалье, добившаяся
больших высот (благорасположение знатного вельможи Кутайсова и самого
Павла), угодила в сети Палена, которому через нее удалось-таки то, что не
удавалось напрямую: оклеветать Ростопчина, представив его царю как
"обманщика, ведущего двойную игру". В решающий момент переговоров между
Павлом и Бонапартом - 20 февраля - Ростопчин, больше всего сделавший для
этого союза, внезапно уволен от всех дел, а его должность в Коллегии
иностранных дел с сохранением должности санкт-петербургского
генерал-губернатора перешла в руки главной фигуры заговора, "ферзя": графа
П. А. Палена. "Ростопчин проиграл - себя и своего императора" [18] - так
расценивает эту комбинацию Эйдельман. Последнее серьезное препятствие на
пути заговора было устранено.


IV