"Ярослав Голованов. Кузнецы грома ("Канун великого старта" #1)" - читать интересную книгу автора

7

Они ходили в столовую всегда вместе. Всегда садились слева, в ряд у
окон. Всегда Кудесник, Редькин, Маевский и Ширшов сидели за одним
столиком, а Бойко - за соседним, с Женькой Харитоновым из сектора Егорова:
они вместе учились в Ленинграде. А Нина - еще чуть поодаль, с Аней
Григорьевой и девчатами-расчетчицами. Обед занимал полчаса, и полчаса
оставалось на отдых. В хорошую погоду они шли обычно на крохотную зеленую
полянку у бетонного бассейна, рядом с корпусом своей лаборатории. Весной,
когда земля подсыхала, здесь устанавливали стол для пинг-понга. Но сейчас
еще рано: сыро еще. Сейчас на краю полянки стоит только бульварная
скамейка, неизвестно как тут появившаяся...
На скамейке тесно. С одного ее конца сидит Нина. Рядом - Андрей
Раздолин что-то рассказывает ей и чертит щепкой на сырой черной земле.
Дальше откинулся на спинку Виктор Бойко, - кажется, что он спит, глаза
закрыты, во всяком случае. Но он не спит, просто думает о своем. Он
чувствует, что промочил ноги, но уходить не хочется. "Надо купить
полуботинки, - думает он. - Или галоши. Да некогда всё... Но галоши как-то
унижают человека. В галошах какой-то ты неуклюжий.
Наверное, это пошло от чеховского человека в футляре... А вообще мы
совсем не задумываемся над тем, как одежда влияет на нашу психику... Мода
здесь ни при чем... Вот в кальсонах чувствуешь себя более голым, чем в
трусах... А застежки "молнии" придают силу и бодрость... Это, конечно,
очень субъективно, но человек в кожаной куртке - располагает к себе.
Почему? Может быть, потому, что в фильмах о революции комиссары ходят в
кожаных куртках... Хорошо бы посмотреть еще раз "Чапаева"... А ведь
теоретически Чапаев мог бы дожить до спутников...
Удивительно! Есть люди, которых очень трудно представить дряхлыми
стариками.
Царь Петр. Пушкин. Маяковский. И Чапаев. И наоборот: каким был молодой
Кутузов?
Или Менделеев без бороды. Какой же это Менделеев? Это не Менделеев..."
Рядом с Виктором - Борис Кудесник. Читает журнал. И, наконец, на другом
конце скамейки бодливо нагнули головы над шахматной доской Юрка Маевский и
Игорь Редькин. Сергей Ширшов, стоя за спинкой скамейки, наблюдает за игрой.
Маевский и Редькин играют 488-ю партию. Эти партии - традиция и предмет
гордости всего сектора Бориса Кудесника. Есть и другие традиции. С
квартальных премий, например, ходить в ресторан "Кавказский". Не пить, а
главным образом есть.
Сациви из кур, гурийская капуста, цыплята табака, филе на вертеле. Но
это так, пустяк. А вот шахматные партии Маевского и Редькина - это
серьезно. Этими партиями гордятся, как удивительному и недоступному другим
секторам примеру долготерпенья, постоянства и принципиальности. Дело в
том, что Маевский и Редькин играют хорошо. По второму разряду - это точно.
А может быть, и по первому. Если не считать Судакова (что его считать? Он
кандидат в мастера), они лучшие шахматисты во всей лаборатории.
Вся лаборатория, вернее, все игроки и болельщики (а это почти вся
лаборатория)