"Ярослав Голованов. Кузнецы грома ("Канун великого старта" #1)" - читать интересную книгу автора

думает Сергей.


2

В комнате шесть письменных столов. Комната большая, светлая, в два
окна. Если подойдешь к окнам, увидишь новые четырехэтажные корпуса
семнадцатой лаборатории, асфальтовые дорожки, обсаженные молоденькими
тополями, и маленький бетонированный бассейн, над которым всегда рваными
клочьями поднимается пар:
семнадцатая спускает туда горячую воду со своих стендов. Зимой тополя у
бассейна всегда в мохнатом инее. На подоконниках в комнате два хиленьких
цветка, стакан и мутный, залапанный графин с водой. Один цветок заботливо
подвязан к щербатому движку логарифмической линейки, воткнутому в землю.
На потолке комнаты четыре белых, унылых конических плафона; их уже,
впрочем, не замечают, к радости начальника АХО, противника вообще каких бы
то ни было преобразований в инженерном быту.
В комнате шесть столов, "лицом" к окнам, по два в ряд. И шесть стульев.
Нет, стульев пять. За первым столом у окна в левом ряду - жесткое кресло.
Столы одинаковые: желтенькие, с одной тумбочкой, скромнее и дешевле
которых не бывает.

Людей, которые работают за этими столами, сейчас нет. Не часто
случается, что уходят все, но иногда случается. Впрочем, столы могут тоже
кое-что рассказать об этих людях.
Стол Бориса Кудесника, обладателя единственного кресла, покрыт толстым
стеклом.
Под стеклом табель-календарь с рекламой сберегательных касс, фотография
маленького глазастого мальчишки и какие-то аккуратно нарисованные
таблички, назначение которых, как и смысл букв и цифр, известны одному
Кудеснику.
Настольная авторучка в виде ракеты, телефон и кресло так отличают стол
Кудесника от всех других столов, что опытный глаз сразу определит в нем
стол начальника. И не ошибется: Кудесник - начальник сектора, остальные
пятеро - его сотрудники.
Кудесника нет, его вызвал Бахрушин: перед большим совещанием у Главного
Бахрушин, как всегда, устроил свое, маленькое совещание, "разминку".
Справа от стола Кудесника стол Сергея Ширшова, того самого, который
ведет сейчас лейтенанта Раздолина в пятый цех. Это чистая случайность, что
в комнате нет Ширшова. Вызвали ведь не его, а Кудесника. Но Кудесника не
было, и Антонина Николаевна, секретарша Главного, сказала: "Ну, все равно,
пусть придет кто-нибудь из его сектора". И Сергей с удовольствием пошел.
Пошел с удовольствием, но это совсем не значит, что Сергей какой-нибудь
подхалим, использующий все удобные и неудобные случаи, чтобы покрутиться у
начальства перед глазами. Среди людей, работающих в этой комнате,
подхалимов нет. Просто Сергею интересно было пойти к СТ. (Было принято
называть Главного инициалами имени и отчества. Этого человека уважали
по-настоящему, никогда не скатывались до фамильярностей, вроде "Степан"
или "Трофимыч". Просто так уж повелось:
Бахрушин был "Бах", реже - "шеф", Главный - Эс Те.) Итак, на втором