"Ярослав Голованов. Марсианин (опыт биографии)" - читать интересную книгу автора

отошла кабель-мачта, и ударил свет, и покатился в степные просторы гром.
Трудно оторваться от этого зрелища, однако я старался все-таки оторваться,
чтобы посмотреть на человеческие лица, на глаза людей вокруг. В этих глазах
есть все, кроме любопытства. Есть восторг, усталость, внимание, тревога. Ни
одной пары одинаковых глаз! Они неповторимы, как дактилоскопический лабиринт
*. Не то снимает наше телевидение! Снимают старт. Это документ. Но ведь
ужасно, если вы и ваши дети будут знать нас только по документам...
* Кожные узоры на кончиках пальцев.
Ракета поднималась все выше, выше, летела все быстрее, быстрее. К Марсу
улетала. Я взглянул еще раз на своих товарищей и подумал: "Да что же это вы
так невероятно спокойны, ведь к Марсу!" Даже у нас в институте мне
приходилось слышать: "И зачем нам эти старты, только деньги швыряем. Почему
Марс? Ведь Луна ближе. И что он нам, этот Марс?"
Марс - замечательная планета. Необдуманно как-то связали ее древние с
богом войны, карикатуристы рисовали ее в виде бородача в шлеме и с мечом, а
замечательный поэт Николай Заболоцкий писал о Марсе в середине прошлого
века: "Подобно огненному зверю глядишь на Землю ты мою..." Марс
действительно видится с Земли красноватым, но решительно не могу соединить
его с войной, с огнем, со смертью и разрушением. Марс - мир. И наша база не
существовала бы, и мы бы не жили тут, если бы не Великий Пакт Мира, если бы
в конце прошлого века люди не нашли пути остановить угрозу войны на Земле и
те гигантские средства, которые шли на вооружение, не обратили бы на благо
человечества, в том числе на исследование планет Солнечной системы, на
марсианские экспедиции, итогом которых стала наша постоянно действующая
международная научная база.
Марс - это мечта, тайна и сомнение.
Марс - это надежда и тоска одиночества. Это старый, дряхлый мир из
фантастических романов ваших прадедов, который мы должны были омолодить
весенними соками Земли. В старых книгах Марс был мудрым учителем, давно
познавшим секреты бытия, недоступные землянам. Марс умел читать мысли,
измерять силу материнской тревоги, улавливать миг рождения любви. Он знал,
что бывает с нами, когда уходит из тела жизнь.
В моей молодости Марс - это тонкая, несказанно прекрасная женщина,
голубоватая, как майский вечер, - любовь единственная, несбывшаяся,
запретная - Аэлита. В молодости моей Марс - это глубокая черная ночь в
Крыму, когда друг мой, астроном, в темноте все шуршал, как мышь, бумагами, а
потом спросил вдруг громко, тоном щедрого хозяина:
- Ну, что тебе показать?
- Марс, - выдохнул я шепотом.
В ту ночь я узнал, что это не звездочка, а шарик.
А потом - космодром. Марс - это точнейший временной автомат подземного
командного пункта, потаенно проворачивающий в своих электронных мозгах всю
огромную работу астрономического старта, вычисленного до сотых долей
секунды, и совсем спокойный голос человека у перископа: "Есть зажигание!"
Но ведь старт был гораздо раньше. Отсчет его времени растянулся на
века, на дисплеи его перенесли с пергаментов. Еще жрецы Египта уловили
особую подвижность красной звезды и наделили многозначительной мистикой ее
восходы и закаты. Много веков спустя, к нашему с вами счастью, король Дании
Фридрих II увлекся не на шутку астрономией и построил на острове Вен в
проливе Зунд Ураниборг - замок Урании, богини астрономии. Это была настоящая