"Джон Голсуорси. Последняя глава (Книга вторая)" - читать интересную книгу автора

"Если я когда-нибудь выйду замуж, - думала Динни, - я не смогу вести
себя так с мужем. Я хочу относиться к нему как к равному, не пряча своих
грехов и не боясь видеть его грехи".
- Ты помнишь свою свадьбу, Флер? - спросила она.
- Конечно, дорогая. Убийственная церемония!
- Я сегодня встретила вашего шафера.
Темные зрачки Флер сузились.
- Уилфрида? Разве ты его знаешь?
- Мне тогда было шестнадцать, и он поразил мое юное воображение.
- Для этого и приглашают шаферов. Ну, и как ему живется теперь?
- Он очень загорелый и опять взволновал мою юную душу.
Флер засмеялась.
- Ну, это он всегда умел.
Глядя на нее, Динни решила проявить настойчивость.
- Да. Дядя Лоренс рассказывал, что когда-то он пытался вовсю проявить
этот свой талант.
Лицо Флер выразило удивление.
- Вот не думала, что тесть это заметил!
- Дядя Лоренс у нас колдун.
- Ну, Уилфрид вел себя, в общем, примерно, - задумчиво улыбаясь,
пробормотала Флер. - Отправился на Восток, как миленький...
- Неужели он поэтому и жил там до сих пор?
- Что ты! Корь - болезнь недолгая. Ему просто там нравится. Может, он
завел себе гарем.
- Нет, - сказала Динни. - По-моему, он человек брезгливый.
- Ты права, дорогая, и прости меня за дешевый цинизм. Уилфрид - один из
самых странных людей на свете, но, в общем, он славный. Майкл его любил. Но
любить его, - сказала она вдруг, взглянув Динни прямо в глаза, - просто
мучение: уж больно в нем все вразброд. В свое время я к нему близко
приглядывалась, - так уж пришлось, понимаешь? В руки он не дается. Страстная
натура и сплошной комок нервов. Человек он мягкосердечный и в то же время
обозленный. И ни во что на свете не верит.
- Наверно, верит все-таки в красоту, - спросила Динни, - и в истину,
если знает, в чем она?
Флер неожиданно ответила:
- Ну, знаешь, дорогая, в них-то мы все верим, если они нам попадаются.
Беда в том, что их нет, разве что... разве что они в тебе самой. Ну, а если
в душе одна кутерьма, чего тогда ждать хорошего? Где ты его видела?
- Он разглядывал Фоша.
- А-а... Кажется, он и тогда его боготворил. Бедный Уилфрид, жить ему
несладко. Контузия, стихи, да и воспитание нелепое, отец совсем отошел от
жизни, мать - наполовину итальянка, сбежала с другим. Беспокойная семья.
Лучшее, что у него было, - глаза: грустные, сердце от них щемило. И к тому
же очень красивые - опасное сочетание. Значит, он снова растревожил твое
воображение? - И она уже открыто взглянула Динни в глаза.
- Нет, но мне было интересно, встревожишься ли ты, если я скажу, что
его встретила.
- Я? Милочка, мне уже скоро тридцать. Я мать двоих детей и... - лицо ее
потемнело, - у меня теперь иммунитет. Если я кому-нибудь захочу открыться,
может, я откроюсь тебе. Но есть вещи, о которых не говорят.