"Глеб Голубев. Лунатики (Журнал "Искатель", 1976, N 3)" - читать интересную книгу автора

Шорох и легкое потрескивание. Комиссар выключил магнитофон и
торжествующе спросил:
- Ну, какова пленочка?
- Изумительно! - воскликнула я. - Но как же он решился дать адрес,
номер своего почтового ящика? Вы устроили там засаду и схватили его с
поличным?
- Он не так глуп, - покачал головой комиссар. - Это вовсе не его ящик.
Этот ящик абонирует одна почтенная фармацевтическая фирма. И, если бы мы
их спросили, кто прислал им секретный чертеж технологической схемы
конкурирующей фирмы, они бы только выразили изумление, причем даже не
очень наигранное. Ведь они в самом деле бы не знали, кто им сделал такой
щедрый подарок, какой доброжелатель, пожелавший остаться неизвестным.
- Ловко! - покачал головой Морис.
- И уж ни за что бы они не открыли, на чей счет в каком банке и за
какие услуги перевели бы некую, наверняка крупную сумму, - продолжал
Гренер. - Такие тайны промышленники хранят свято. Так что тут все было
продумано точно. Никаких тайников, как я сначала предполагал, возле
которого бы в самом деле, прослушав такую пленочку, можно было устроить
засаду. И само задание уже составлено умнее: химик не стал бы выносить
никаких чертежей, как Гросс, так что поймать его было практически
немыслимо. Он просто запомнил бы их, а дома начертил по памяти. Это
возможно? - спросил комиссар у Мориса.
- Вполне. Гипнотическое внушение необыкновенно обостряет память.
Известен случай, когда один каменщик под гипнозом припомнил малейшую
щербинку каждого кирпича в стенке, которую сложил тридцать лет назад.
Стена сохранилась, проверили; он запомнил все точно. Подобные опыты под
гипнозом, кстати, заставляют думать, что мы запоминаем практически все,
что попадает на протяжении жизни в поле нашего внимания, только, к
сожалению, не можем это припомнить по желанию. Но гипноз позволяет оживить
самые давние воспоминания.
- Вот видите... Значит, мы правильно сделали, что поспешили этого
химика задержать. Он, разумеется, возмущался, не мог понять, за что его
арестовали, даже подал на меня жалобу. Мы его выпустили, но его фирма тоже
приняла меры: кажется, уже изменили для страховки технологическую схему,
химика перевели в другой отдел и, вероятно, под первым удобным предлогом
вообще уволят. А мы поскорее всеми правдами и неправдами постарались
получить у прокурора ордер на арест Федершпиля. Его нельзя оставлять ни на
час на свободе. Он противник весьма серьезный, убеждаюсь в этом все больше
и больше. Видите, как быстро он прогрессирует? Начал грубовато - с
убийства, а потом понял, что куда выгоднее да и безопаснее воровать чужими
руками промышленные секреты и перепродавать их конкурирующим фирмам. И
методы свои все совершенствует: уже никаких бумажек, решительно без всяких
улик.
- Да, а вы заметили, как и от любых попыток проверить под гипнозом у
его жертв, не внушали ли им что-нибудь подозрительное, он надежно
застраховался? - сказал Морис. - Обратили внимание на то место, где он
запрещает усыпленному химику давать себя потом гипнотизировать,
кому-нибудь Другому? Такой запрет будет весьма действенным и прочным.
- Конечно! - воскликнул Гренер. - Как не заметить? Я нарочно оставил в
копии это местечко, дал вам его послушать. Эта пленочка - просто клад. Но