"Глеб Голубев. Сын неба" - читать интересную книгу автора

белый свет из этого мрачного склепа и вдохнуть всей грудью свежий морской
ветерок. Да по-моему, и все сразу почувствовали себя уютнее и спокойней.
А на следующий день новая непонятная находка всколыхнула весь наш лагерь.
Я всех строго предупредил, чтобы, наткнувшись хоть на малейшие признаки
остатков каких-нибудь металлических вещей, тканей или папируса, немедленно
прекращали раскопку и вызывали меня. Но на эту странную находку наткнулся
я сам, расчищая землю вокруг остатка фундамента одной из колонн храма.
Грубо обтесанный камень заинтересовал меня едва заметным узором, почти
стершимся от времени. Узор мог иметь и естественное происхождение, скажем,
оставлен водой или проточен улиткой. Ну а вдруг это орнамент, нанесенный
рукой какого-нибудь безвестного художника-тавра на камне, который потом
греки использовали при строительстве храма? Такое предположение тоже не
исключалось.
Но, осторожно отгребая ножом землю, чтобы обнажить весь камень и получше
рассмотреть узор на нем, я вдруг наткнулся на что-то твердое. Стал
расчищать землю в этом месте еще осторожнее, постепенно обнажился
обуглившийся и свернувшийся в трубочку кусочек кожи.
Пергамент? Документы могли писать и на пергаменте, он тогда уже получил
широкое распространение.
Меня кто-то окликнул. Я не отозвался, стараясь даже не дышать.
Только странное ощущение, словно в раскопе вдруг стало темнее, заставило
меня поднять голову: откуда взялись тучи?
Оказывается, вокруг ямы, сразу почуяв по моей увлеченности, что обнаружено
нечто интересное, собрались уже все участники нашей экспедиции.
- Что случилось? Чего вы тут столпились? - расталкивая ребят, пробился
вперед встревоженный Михаил. Волосы у него были мокрые, видно, только
вернулся с моря. - Фу, ты жив и здоров! - сказал он. - А я уж напугался -
не завалило ли тебя ненароком. Давно этого следует ждать при твоей
одержимости...
- Что вы нашли, Алексей Николаевич? - перебила его Тамара.
Что я нашел? Я этого еще не знал сам. Бережно держа на ладони находку, я с
помощью десятка протянувшихся ко мне рук вылез из раскопа. Кто-то
торопливо расстелил на земле носовой платок, я положил находку на него и
только теперь начал ее внимательно рассматривать.
Да, несомненно, кусок кожи, скрутившийся в трубку от огня и с поверхности
сильно обуглившийся. Видимо, сразу был засыпан землей и не успел сгореть.
Но внутри есть еще что-то...
Осторожно, двумя пинцетами, я начал раскручивать сверток. Внутри оказались
две узкие деревянные планки, скрепленные между собой под тупым углом так,
что получилось нечто вроде развернутого веера. Кожа была пришита к этим
планкам крепкими воловьими жилами.
Что это могло быть? Расходящиеся концы планок обломаны. Может быть, часть
какого-то храмового украшения или утвари для богослужений?
Догадки посыпались со всех сторон и, как водится, самые фантастические:
- Деталь фриза?
- А может, кусок драпировки?
- Какая-нибудь маска, которую надевал жрец?
- Ну да! Что же он, шаманом был, что ли?
- А может, это обломок игрушки? - нерешительно сказал Алик.
- Какой игрушки?