"Андрей Голяк. Ничего, кроме настоящего " - читать интересную книгу автора

- Ты, курва мать, еще бы анкету составил, Карнеги хренов! На двадцать
листов! И так, бляха, задрал всех своими сраными психологическими
экскурсами! Вот увидишь, сбежит он от нас. Тебя, трындуна, испугается и
сбежит! Нормальные люди к такой херне непривычные!
Таким макаром мы с Пашей перемывали кости нашему кандидату в
барабанщики. Паша еще не познакомился с Денисом, и его глодало жесточайшее
любопытство. По этой причине он мне плешь проел своими вопросами. А я,
пользуясь удобным случаем, выливал ему все, что накопилось у меня на душе.
- Все! Больше ни одного вопроса! Через два часа репетиция. Сам все
увидишь.
Не имея альтернативы, зануда был вынужден подчиниться. Было видно,
каких усилий ему стоит удерживаться от дальнейших вопросов.
Складывалось впечатление, что он страдает жесточайшей формой нервной
чесотки вкупе с болезнью Паркинсона и пляской святого Витта. Моего друга
подбрасывало, передергивало, он нервно почесывался, подпрыгивал на месте.
Временами он произносил невнятные междометия.
А я, дабы сохранить остатки душевного равновесия, был вынужден делать
вид, что не замечаю его страданий.
Репетиции мы проводили в актовом зале организации с потрясающим
меганазванием "ВОДОКАНАЛТРЕСТ". Как я упоминал, у нас не было недостатка в
сочувствующих. Одна из многочисленных почитательниц нашего творчества была
знакома с сыном директора вышеуказанного учреждения. Благодаря этому
"крюку", мы получили роскошную репетиционную "точку".
Денис нас ждал возле дверей. Паша, как и следовало ожидать, впился в
него демонически-изучающим взглядом. Я церемонно представил их друг другу.
Когда с этим было покончено, Денис сообщил, что его желательно называть
Палычем.
- Вообще-то, я Владимирович. А Палыч - производная от барабанных
палочек. Так звонче, - улыбнулся он.
- Нет проблем, - заверил его я.
Мы, как настоящие рокеры и заядлые тусовщики, испытывали вполне
понятную слабость ко всякого рода "погремухам". И меня, и Пашу смущало, что
ни ко мне, ни к нему ничего такого не прилипало. Мы выдумывали себе пышные
псевдонимы, а потом забывали на них отзываться.
- К делу, - предложил я. - Мы поиграем, а ты послушаешь, подходит ли
тебе все это кино.
Потом мы с Пашей долго и нудно музицировали. Гость вежливо слушал,
зажигая в особо патетических местах зажигалку и размахивая ею над головой.
Когда выступление было закончено, Палыч заявил, что его все устраивает.
Музыка гениальная. Тексты - Цой спрячется. И вообще, все ништяк.
И тут же мой неугомонный гитарист прервал поток лести всяческими
заковыристыми вопросами. Его интересовало мнение Дениса о сильных сторонах
наших произведений, о слабых сторонах, об их влиянии на подсознание
человеков и животных, на половую сферу и т.д., и т.п. Он раскатал такую
бодягу со своими вопросами, что я не выдержал.
Коротко завывая и вытирая слезы, сдерживая все эпитеты, которыми так
хотелось попотчевать этого Мюллера в образе музыкантском, я, пошатываясь,
удалился в сень кулис.
Там я находился все время, пока продолжался допрос с пристрастием. До
меня долетали обрывки умных фраз, уточняющих замечаний, но меня уже ничто не