"Сергей Гомонов. Сокрытые-в-тенях " - читать интересную книгу автора

смертного...
Устало сел охранник на пень, откинулся спиной на телегу без колес,
которая, перекосившись, стояла на краю выгона.
- Беги, мальчик! - хрипло сказал Айнор и махнул рукою.
Эфэ тут же взлетел на дыбы. Взметнулась белым пламенем густая
нестриженная грива.
И легко, неслышно, точно юная танцовщица на кончиках пальцев, словно
весенний ветер в горах, мчал скакун в широкое поле, а охранник глядел ему
вслед из-под ладони и чуял, как уходит хворь из тела, тонет в мечте вскочить
сейчас же на ноги и догнать неукротимого зверя, а потом бежать, бежать,
бежать до бесконечности - вровень с ним, наделенным душою птицы...
Стал отступать и жгучий, вот-вот пережитой страх, который и рад был бы
забыть Айнор, госпожу свою не сберегший, да не мог...
В тот жуткий вечер - все, что помнилось телохранителю - они втроем:
месинара, он и горничная правительницы - находились в излюбленном Анантой
местечке для отдыха. Это было поместье у Черного озера, выстроенное почти на
границе с союзным Ралувином. Пейзажей, красивее и загадочнее черноозерных,
Айнор не видывал в своей жизни нигде и, поскольку одарен был живым и
пытливым воображением, а также обучался грамоте и любил читать, то именно
такими представлял себе неведомые земли, обрисованные в книгах древними
сказителями - земли мифической Рэи.
Чем занимались они, какие разговоры вели, охранник не мог бы рассказать
теперь при всем желании, ибо исчезли тогдашние события из головы его, как и
не бывало. Но что-то происходило в те часы; необъяснимый провал, разделивший
память Айнора на две жизни - до исчезновения месинары и после - глодал
телохранителя смутными догадками и злыми угрызениями совести: "Не уберег!"
Нейлия же, горничная, тоже ничего не смогла бы объяснить по причине безумия,
которое стряслось с нею тогда же...
А вот что помнил Айнор - так это погоню. Он бежал, гонясь за
призрачными тенями, явившимися, как ему теперь казалось, со стороны Обелиска
Заблудших. Небо заполнял серебристый свет холодной луны, земля наводнилась
чудовищами Дуэ. Наверное, ими и были те невнятные тени...
И шепот... Вкрадчивый свистящий шепот из другого мира, усиленный эхом -
это тоже не мог позабыть Айнор. Он и хотел бы считать все это сном, да не
было возможности. К тому же слишком болели переломанные ребра...
Спас его тогда шлем в виде волчьей морды, обшитый волчьим же мехом, со
свисающей до самых лопаток седовато-серой шкурой, притороченной сзади по
краю головного убора. Иначе тот удар раскроил бы череп телохранителя
вдребезги...
И еще помнил крик Ананты, за которой и бросился... Маску помнил, ею
оброненную. Только после смерти мог человек освободиться от вечной своей
маски. И плохи были дела месинары, коли не смогла она уберечь свое лицо от
поругания...
Айнор открыл глаза, сощурился на ярком полуденном солнце и, вытащив из
кармана бережно припрятанную маску госпожи, разгладил ее на колене. С
трепетом касались пальцы тонкой и нежной, словно кожа самой правительницы,
ткани маски. Но увы - не мог вспыхнуть в этих миндалевидных прорезях
огненный, как у Эфэ, взгляд темно-карих глаз Ананты. Пустой и безжизненной
была маска. Такой же, каким становится тело убиенного в момент последнего
вздоха. Возможно, размышления над пугающей метаморфозой и готовы были