"Сергей Гомонов. Сокрытые-в-тенях " - читать интересную книгу автора

отчетливее.
На четвертый день она спросила санитарку о своем имени и о том, где
находится. Сердобольная женщина рассказала ей страшную историю.
Врачей для Дианы-Дины вызвали соседи, слишком уж громко она скандалила
со своим супругом. Ныне покойным. (Тут девушка вздрогнула, с ужасом вскинув
на санитарку огромные карие глазищи.)
Да, как есть покойным, потому что она, Дина, и отправила благоверного к
вратам Святого Петра, а потом, видать, на этой почве окончательно впала в
безумие. Суд разберется, а пока - приходи в себя, милая, и не думай о
плохом. А то что ж, зря лекарства кололи?..
После ухода санитарки девушка разрыдалась. Кошмарнее всего, что она не
помнила ничего, ну совершенно ничего из поведанного медработницей. Ни
скандала с мужем, ни убийства. Ни самого мужа...
Воображение рисовало страшные картины, но и в них Дина никак не могла
представить себе ни момента убийства, ни труп неведомого мужчины, который
был, судя по всему, ее мужем, ни оружия в своих руках. Скорее это были
обрывки чего-то абстрактного, что воспаленный разум предпочел счесть
разрушительным для себя и угрожающим для тела и перевел в разряд наваждений.
А тем временем доктор распорядился приготовить для нее место в общей
палате. Кроме будущей Дининой, там стояло еще пять кроватей. Четыре из них
занимали пациентки, пятая, у окна, пустовала. По лечебнице женского корпуса
бродили слухи, что эта койка проклята. Но что с них, с умалишенных,
возьмешь?
На приход новенькой внимания не обратили. Одна из соседок лежала
бревно-бревном, бессмысленно уставившись в потолок. Вторая рылась в тумбочке
и вполголоса общалась сама с собою. Третью выгнали вроде бы на процедуры, и
рассмотреть Диану она не успела. А вот четвертая...
Дину передернуло. Громадными, похожими на черносливины, глазами на нее
таращилась из угла четвертая больная в линялом халате. Страшно было не
только от взгляда, но и от мысли, что еще чуть-чуть - и глаза бедняги
оторвутся, выкатятся из глазниц на пол. Между тем, она казалась сумасшедшей
не более чем санитары, которые сопровождали Дину в ее переходе из палаты в
палату.
- Раскладывайся, - захлопотала все та же медсестра. - Вот тута вот
ляжешь, удобненько.
- А нельзя у окна? - шепнула Дина, с надеждой поглядев на голые ветки
тополя, покачиваемые слабым ветерком.
- Не положено! - буркнул один из санитаров. - Положили сюда - сюда и
ложись! Гостиница, что ли, тебе тут?
Дина покорно присела на край заправленной постели. В старой, одиночной,
палате ей казалось, что на нее смотрят, а здесь противное ощущение
удвоилось. И отчего эта черноглазая так ее разглядывает? Неужели ей
рассказали о преступлении Дины?!
В ожидании обхода врача Диана исподтишка озиралась и оценивала новое
место. Наверное, тут лучше, чем в изоляторе: пусть и душевнобольные, но все
ж живые люди...
Черноглазка "отмерла" и шевельнулась на своей кровати. Если бы не
пышные темные волосы и не типично женского покроя халат, на ней надетый, она
могла бы сойти за мальчишку, до того была безгруда и узкобедра. Коротким
стремительным скачком взгляд ее метнулся на "проклятую" кровать и тут же