"И.А.Гончаров. Два случая из морской жизни (сб. "Морские были")" - читать интересную книгу автора

мысли кипят, в ногах и руках делается зуд, волнуешься: весело, это жизнь!
Даже самый резвый, пылкий юноша, как вы, например, и тот присмиреет,
сделается важен, задумчив и будет походить на мужчину. А если ехать дальше,
в Америку, в Индию, в Китай - одна мысль как будто поднимает вас на аршин от
земли! Это не путешествие, это целый том жизни! Тут одно приготовление к
обозрению этих стран поглотит все время, тут человек в месяц вырастет и
созреет в ученого мыслителя, географа, этнографа, филолога,
естествоиспытателя или поэта, поклонника красот природы.
______________
* дядюшке или тетушке (фр.).

- Но на берегу иногда являются неожиданные удовольствия, - слышу ваше
возражение, - приезд кузеней и кузин, театр, сюрпризы; перед Рождеством
елка, подарки... А летом поездки на дачу, катанье по пруду... на островке мы
пьем иногда чай...
Смешно и жалко слушать вас: елка, подарки, катанье по пруду: это вы
называете сюрпризами, удовольствиями! На море, конечно, этого нет. Зато
есть... Представьте себе: вы сидите, например, в каюте, читаете, пишете или
думаете о доме, о елке, сюрпризе, катанье по пруду, может быть... Положим,
это будет на Рождестве или около Крещенья: a вы в белой курточке и
панталонах, без жилета, без галстуха, потому что душно в каюте, а на воздухе
солнце печет... Вдруг кто-нибудь мимоходом бросит вам два слова, всего
только два, но какие магические слова! "Берег виден!" и только. Боже мой!
что с вами: вы покраснели от радости, дрожите, хватаете зрительную трубу и
бежите, не чувствуя под собой ног, наверх. Что же это за берег? Не островок
ли пруда, с полинявшим храмом Славы, с безносой статуей, с тремя деревьями,
под которыми вы собираетесь пить чай?.. Нет, это остров Куба, или Ява, или
Люсон, или берег Китая, Индии, Америки... Боже мой! какие горы, какие скалы,
что за леса! что за народ! Вот это сюрприз! Когда и от чего затрепещешь еще
так в жизни? Это не то, что дача, где песчаная дорожка обсажена тощими
деревьями: вы идете в мрак тысячелетнего пальмового леса, видите рой
пестрых, невиданных у нас птиц, бабочек, величиной с вашу фуражку, да еще к
этому присоединится поэзия страха: ожидание, что выскочит к вам тигр,
выползет боа... А подарки на елку? Вам дома подарят - самое лучшее - это
часы или чернильницу: а здесь - боже мой! Вас окружают лодки, на корабль с
обеих сторон лезут негры, малайцы, дикари: тот привез живую обезьяну, другой
звериных шкур, третий редких раковин, насекомых, а там едет целая лодка с
ананасами или такими плодами, которых вы не видывали, которых не умеете
назвать и которые так и тают во рту. Иные - не знаешь, как и есть: в Китае,
в лавке, я увидел маленький фрукт, взял его, облупил кожу и бросил, а
средину положил в рот: кисло, гадко! я с гримасой выплюнул, а китайцы
расхохотались. Дело в том, что средину надо было бросить, а кожу съесть: она
превкусная. Глаза разбегаются: вы покупаете и птицу, и обезьяну, и кучу
раковин, и сотню ананасов - за полтора рубля, и потом засмеетесь сами над
собой, не зная, что с этим делать. Обезьяна вам надоест, ананаса вы и одного
не съедите, прочие бросите, потому что завтра привезут свежих... Вы накупили
всего и в радости мечтаете, как вы, возвратясь домой, уберете ими свой
кабинет, как в кругу друзей будете вспоминать, показывая то ту, то другую
вещь: вот эту трость я купил в Батавии: она из тамошнего тростника; это
ожерелье из кораллов променял у дикого на бусы, на островах Отаити; эту