"Олесь Гончар. Бригантина" - читать интересную книгу авторарасплывшегося лица повеяло приветливостью.
- "Повышенная реактивность нервной системы, - продолжал читать директор, - чрезмерно обостренный инстинкт свободы... Склонность к фантазиям, вспышки агрессивности..." О-го-го, сколько всякого добра! А ты еще удивляешься, почему тебя направили к нам. Борис Саввич, тот молчун в морском кителе, наконец тоже вмешался в разговор. - Мы не бюрократы, - будто смущаясь, сказал он суровым тоном, - не из бумаг будем составлять мнение о тебе. Знаем: не все, что покорненькое, - хорошее. Не тихари да исусики наш идеал. В тихом омуте черти водятся - это давно известно... Однако и ты с нами брось хитрить, ты сам должен помочь нам в тебе разобраться... Вот и давай - помогай... - Как? - Искренним будь. С этого начни. Выложи начистоту все, что там у тебя было, оно тут и умрет. - Ничего у меня не было! - вскипел хлопец. - Выдумки все! Понацепляли, понавыдумывали. - Мы и не говорим, что у тебя какое-то страшное преступление на совести, - успокоил его директор. - Ни в чем таком тебя не подозреваем. И поверь, что для твоей же пользы хотим найти с тобой общий язык... В голосе директора была искренность, не ощущалось никакой фальши, однако расстояние между ним и Порфиром не уменьшалось, само положение правонарушителя отделяло мальчика от этого человека с его властью, выдержкой, с какою-то праздничной опрятностью во всем. Непривычным был этот вдумчивый тон, спокойствие лица, непривычны даже эти белые пальцы, что, то голубую ленту галстука на груди. Все как будто хорошо, но не очень-то всему этому доверяй, потому что они, педагоги, коварны, умеют прикидываться, чтобы заманить тебя в капкан, укротить, приневолить. Никто не кричал, не грозил, не топал ногами, но и в этом Порфиру чуялось нечто коварное. Ибо разве можно без гнева и угроз с ним, с таким, которого под стражей сюда доставили? - Будешь стараться, будешь добросовестным - никто тебя у нас не обидит, - обещала между тем Ганна Остаповна. - Будь с нами полностью откровенным, правдивым, постарайся душу освободить, и тебе сразу станет легче. И не грусти. Или тебя мучит что-то? Скажи прямо: что тебе у нас не нравится? - А то, что школа у вас режимная. - Верно, режимная, - подтвердил директор. - Ты себе хорошо представляешь, что это такое? - Еще бы... Все время за каменной стеной! Никуда ни шагу без разрешения! - А ты как хотел? - Глаза Валерия Ивановича сразу оледенели. - Проштрафился - получай. Школа создана для правонарушителей, и мы своих правил не скрываем: существуют у нас ограничения, порядок гораздо более строгий, чем в обычной школе, которую, кстати, ты сам не захотел посещать... Существует у нас и наказание одиночеством... Так что нечего теперь пенять на нас, на наши правила, ограничения, на то, что вступаешь в режим полусвободы - так это у нас называется. Зато потом, став взрослыми, наши воспитанники только спасибо нам говорят: вон полный шкаф писем от них с |
|
|