"Олесь Гончар. Маша с Верховины" - читать интересную книгу автора

сама давно уже утратила к мужу настоящее чувство и если и держалась за него,
то больше, вероятно, ради его заработка, ради положения.
У них есть сын шести лет, но и для него у нее не хватает ласки, она
охотно сбывает ребенка с рук, и мальчик месяцами живет у дедушки с
бабушкой - родителей Шелюженко. Она считает Шелюженко неудачником, и то, что
его перебросили на работу сюда, в глухой отдаленный леспромхоз, для нее
лучшее этому подтверждение.
Город! Вернуться в город было ее настойчивым требованием. Сейчас она
жила с сыном тут же, в плавнях, в леспромхозовском "плавучем санатории", как
шутя называли на разработках водницкую брандвахту, которая была получена от
днепровского землечерпального каравана. С месяц назад водники провели эту
брандвахту по днепровским рукавам в глубину плавней, и теперь она
используется под квартиры леспромхозовского начальства. Брандвахта стоит на
якоре в живописном месте: лес, вода, чудесный воздух - другие женщины
чувствуют себя здесь как в санатории, а она и тут успела перессориться с
соседками, и, когда Шелюженко возвращается домой, ему каждый раз приходится
конфузиться за ее грубость, бранчливость. Брандвахту она называет не иначе
как гауптвахтой, и самому Шелюженко брандвахта со временем тоже стала
казаться чем-то вроде гауптвахты.
И может быть, именно потому, что такой горькой была для него жизнь на
брандвахте, такой желанной казалась эта неожиданно встреченная Маша. Маша!
Казалось, что еще с юности он мечтал именно о ней и вот теперь, хоть и
поздно, наконец встретил, отыскал ее. Щедрая, горячая, открытая душа! Какое
счастье было бы жить с нею, каким надежным другом была бы она на жизненном
пути!.. А может, еще не поздно? Может, как раз время сломать, перестроить
все, что было так неудачно построено, и, дав себе волю, откликнуться на ее
зов? Все лучшее в его душе всколыхнула, пробудила Маша своим волнующим
признанием, своим горячим, страстным зовом, который так смело прозвучал
среди этой лунной плавневой ночи. Стало ясно, что до сих пор он жил не так,
как надо, что надо жить иначе. Но стоило ему представить, какие скандалы
поднимет жена при первой его попытке пойти на разрыв, сколько заявлений на
него посыплется, и все словно оборачивалось против него, все складывалось
так, что потерпевшей будет она, а виноватым останется один он. Но, может,
стоит пройти и через это? Пройти ради того, что будет?
Он представил себе Машу: она, должно быть, как и он, лежит сейчас в
своей палатке и, глотая слезы обиды, думает о нем, об его отказе на ее
горячее, самозабвенное "убежим". А что, если ты напрасно не послушался ее,
что, если из-за своего, может быть, ложного понимания долга теряешь сейчас
нечто такое, о чем потом будешь жалеть всю жизнь?
Словно в непролазной чаще, путались, бились мысли, искало новых путей
растревоженное сердце, но и в этом состоянии полного душевного смятения
Шелюженко чувствовал себя безмерно счастливым - счастливым, как при первом
вылете в небо. Чувство счастья наполняло его от одного сознания, что совсем
близко, в нескольких шагах от него, в соседней палатке, есть человек,
готовый пойти за ним хоть на край света, человек, о существовании которого
он недавно даже не подозревал и который вдруг стал таким близким,
незаменимым, дорогим...
Только выйди, только тихонько окликни, и она в тот же миг с готовностью
выпорхнет к тебе из палатки, и высокий звездный шатер неба раскинется над
вами, над вашей любовью.