"Владимир Гоник. Я не свидетель" - читать интересную книгу автора

ремонтироваь закончили, все старые жильцы уже на месте и он без труда
попадет в квартиру, где живет Антон. Но где эта Комсомольская улица и как
она называлась до войны, Тюнен не знал.
Сидя в автобусе, шедшем от аэропорта до центра, порасспросив
пассажиров, Тюнен выяснил, что добраться до улицы Комсомольской он может,
пересев в центре на трамвай номер один. На Комсомольскую Тюнен попал с
конца, поэтому до дома "пять", пыхтя, тащился с чемоданом, устало
останавливался несколько раз. Но уже дойдя до дома с табличкой "9" издали
увидел впереди, что тротуар перегорожен, а пройдя еще сколько-то метров,
замер с чемоданом в руке перед трехэтажным зданием, словно перечеркнутым
строительными лесами, с висевшей на блоках "люлькой", в которой наверх
подтягивали деревянное корыто с раствором. Оконных рам в здании не было,
зияли черные провалы, где-то внутри гулко раздавались голоса, потрескивая,
гудел газовый резак и пахло карбидом.
Тюнен обескураженно стоял, не зная, куда двинуться, куда деваться в
этом шумном огромном, уже чужом для него городе, где у него не осталось ни
родных, ни знакомых и где он никому не нужен. Оглядевшись по сторонам, он
увидел через дорогу старенький "Москвич", пожилой человек укладывал в
багажник какие-то сумки.
- Скажите, пожалуйста, вы не знаете, куда переселили жильцов из этого
дома? - спросил Тюнен.
Человек оглядел Тюнена, его чемодан и спросил:
- Приезжий, что ли?
- Да. Вот пожаловал к приятелю... - Тюнен развел руками.
- Я-то не знаю. Вы сходите в ЖЭК, они должны иметь адрес
переселенческого фонда.
- Это далеко?
- Да нет, метров семьсот-восемьсот, на улице Толбухина. Тут вот
поверните налево, и идите по трамвайной колее...
Тюнен, поблагодарив, пошел. Это "недалеко", восемьсот метров дались
нелегко, и к ЖЭКу он добрался вовсе измученный. Там, подозрительно
разглядывая его, косясь на чемодан, расспрашивали, кто он да откуда, зачем
ему этот переселенческий дом, а выспросив все, отослали к технику, а тот -
к инженеру, инженер - к паспортистке, которая перед самым его появлением у
ее окошечка ушла в военкомат. У нее, как оказалось, сегодня не приемный
день, а из военкомата она должна идти еще в паспортный стол милиции, и в
ЖЭК возвратится где-то к концу дня. Тюнен ткнулся в дверь с табличкой
"начальник", но она оказалась заперта, а дворничиха, пожилая женщина в
оранжевом жилете поверх телогрейки, появившаяся в коридоре, сказала:
- Их сегодня не будет, ушли на собрание.
Тюнен решил все же ждать паспортистку, другого выхода не было, и он
обреченно, но и не без радости, что есть где присесть передохнуть,
опустился в одно из откидных кресел, штук шесть которых сцепленно стояли
вдоль стены.
Он понимал, что паспортистка - его последняя надежда, ибо много читал
и слышал, что в таких больших городах о гостинице нечего и думать, его
даже не пустят через порог, а дело уже к вечеру; в справочном бюро тоже
ничего он не узнает, вряд ли туда поступают адреса людей, временно
переселенных куда-то по причине ремонта их жилищ. Видимо, Антон его письма
не получил. Почему?.. Немножко кружилась голова, он ощущал легкую дрожь