"Владимир Гоник. Край света." - читать интересную книгу автора - Экипажу приготовиться покинуть самолет, - приказал майор.
Считанные секунды их одолевали сомнения. Каждый отчетливо ощутил холод и пустоту за бортом, ледяной обжигающий поток воздуха - сейчас им надо было оставить кабину, ее спасительное тепло и защиту, но уже в следующее мгновение, повинуясь приказу, они плотно застегнули шлемофоны и привязные ремни, поставили ноги на педали сидений и сняли предохранительные чехлы с рычагов катапультирования. - Экипажу покинуть самолет! - приказал майор. Они рванули скобы - распахнулись аварийные люки: первый штурман, стрелок и радист провалились вниз, второго штурмана заряд вместе с сидением выстрелил вверх. Из штурманского фонаря сквозь образовавшееся отверстие в пилотскую кабину с силой ударил поток холодного воздуха. - Давай, майор, - сказал Лукашин. - Почему я? - спросил пилот. - То есть, как? - не понял Лукашин. - Я - командир экипажа. Прыгаю последним. - Ну давай поговорим о субординации. Самое время. - Вы должны прыгать... - Имей в виду: ящик пишет, - напомнил Лукашин. Связь между членами экипажа осуществляло СПУ, самолетное переговорное устройство, канал первого пилота находился под неусыпным присмотром бортового магнитофона, который записывал все разговоры. Он помещался в хвосте, куда перед вылетом ставили САРП, самолетный автоматический регистрирующий прибор, именуемый в обиходе "черным ящиком". которые должен был уцелеть в любых переделках - при пожаре, взрыве, падении и даже на дне моря, откуда он мог подавать радиосигналы. - Я - инспектор, старший в полете. И по званию, - Лукашин поверх маски глянул пилоту в глаза. - Выполняйте приказ! - Есть, - нехотя ответил пилот. Он со злостью откатился на сидении назад, поднял колени, левую руку согнул и прижал к телу, правой взялся за скобу. Несколько секунд он не двигался, словно раздумывал, стоит ли прыгать, потом резко рванул скобу: Лукашин услышал выстрел, и майор улетел вверх. Дико завыл и ударил сразу со всех сторон ветер; тугой поток воздуха бился в тесноте кабины, трепал провода, ремни, тесемки, бешено кидался на стенки и рвал все, что можно было сорвать. "Пора", - подумал Лукашин. Он застегнул потуже ремешок шлемофона, снял ноги с педалей и вместе с сидением отъехал назад, потом снял чехол со скобы и сел поудобнее в исходное положение. Одно движение, выстрел и ты, уповая на судьбу, - что еще остается - летишь прочь; приятного мало, если учесть скорость, высоту и океан внизу - ледяная вода, ни дна, ни берегов. Вылетаешь перед неумолимо надвигающимся килем, который с крейсерской скоростью режет пространство, опережаешь его на мгновение - он проходит под тобой, как гигантский нож. А потом долго спускаешься, поглядывая вниз, как бы выбирая место попригляднее, хотя что выбирать? - внизу вода без конца и без края. И надо еще надуть из баллончика резиновую лодку, и спасибо, если повезет с |
|
|