"Геннадий Гор. Глиняный папуас" - читать интересную книгу автора

носила из дому мать.
Время от времени, когда поблизости никого не было, а со-
сед травматик, присмирев на койке, мирно спал, Витька доста-
вал стрелу и смотрел на нее, словно она действительно приле-
тела из прошлого, чтобы доказать еще раз, что для больших
чисел и теории вероятности нет ничего невозможного.
Рана постепенно начала заживать. И Витькино самочувствие
позволило ему видеть нас, его одноклассников. Мы приходили в
больницу, надевали длинные халаты, но старались не шуметь,
чтобы не огорчать дежурную сестру и тех больных, которые
нуждались в тишине и покое.
Витька говорил мало, больше усмехался и молчал. Но однаж-
ды он вспомнил про экспонат, нанесший ему рану.
- Жаль мне его,- сказал Коровин.- Теперь, пожалуй, его
лишат доверия и не дадут лук со стрелой.
Тут черт меня дернул сказать то, о чем следовало бы мол-
чать.
- Уже доверили,- сказал я.- Палец приклеен. Я видел. И он
опять натягивает тетиву со стрелой.
- Как же так? - спросил Витька.- Стрела же здесь у меня,
в шкафчике.
- Может, ему дали другую, не настоящую, с тупым наконеч-
ником во избежание несчастных случаев,- сказали ребята.
Но сомнение уже запало в голову Витьки. Он был не из лег-
коверных и отлично понимал, что скорей обманут его, чем па-
пуаса. Ведь папуас стоит не где-нибудь на периферии, в об-
ласти вечной мерзлоты, а в одном из ленинградских музеев,
где могут храниться только уникумы и подлинники. Витькино
лицо сразу осунулось и побледнело, и наступило безмолвие, и
тишина, вовсе не предвиденная Коровиным или нами, а пришед-
шая сама собой от овладевших всеми сомнений.
Мы стояли, и безмолвие продолжалось. Потом мы стали про-
щаться и пошли. Только вышли из палаты, ребята мне говорят:
- Неужели ты не мог соврать и сказать, что палец еще, не
приклеен?
- Не догадался,- сказал я.- А теперь очень жалею.
- В следующий раз ты что-нибудь придумай.
- Что?
- Скажи, что папуаса убрали за недопустимое поведение, и
на его месте теперь стоит каменная баба с толстыми ногами
или шаман с бубном.

Два месяца пустовало место, где обычно сидел Коровин. По-
том на это место сел Сидоров. Он верил в счастливые приметы
и думал, что с ним тоже случится какое-нибудь необыкновенное
происшествие, какой-нибудь случай, согласно законам больших
чисел специально ожидавший тысячу или даже сотню тысяч лет.
Но большим числам, видно, не очень нравился Сидоров. Ничего
с ним не случилось, только схватил двойку по математике, а
потом еще две. А потом пришлось место освободить. Вернулся