"Конан и раб змеиной королевы" - читать интересную книгу автора (Толуэлл Брайан)

Глава V

Джейк упрямо гнал вертолет прочь от Тарантии. Стыдясь признаться себе в этом, здесь, в тесной кабине «Черного коршуна», он чувствовал себя гораздо свободнее и увереннее, чем в просторных палатах королевского дворца. Напряжение последних дней требовало выхода, и узурпатор, решительно отбросив все дела и послав подальше всех придворных, просто сел в свой вертолет и отправился куда глаза глядят.

Так летел он над прекрасной аквилонской землей, но тягостные мысли, словно надоедливые осы, роились в его голове. Еще два дня тому назад все казалось таким простым и ясным! Самый сильный человек в мире – он. Его вертолетная армада – покруче клыкастых красноглазых тварей, обитающих в местных преисподних. Его отчаянные ребята, с ног до головы увешанные автоматическими винтовками, лазерными бластерами и гранатометами, – почти боги для вооруженных мечами и луками аборигенов. Так он считал, и события последних двух дней вовсе не поколебали его уверенности в этом. Произошло иное. Не нужно было обладать обостренными чувствами опытного рейнджера, чтобы понять: в центре захваченной аквилонской столицы захватчики являются не победителями, а осажденными. И вот-вот окажутся побежденными.

Действительно, власть узурпатора не простиралась далее крепостных стен Тарантии, фактически же она заканчивалась территорией самого королевского дворца. Джейк и его люди постоянно видели вокруг себя лишь два типа лиц – насмерть перепуганные и смертельно враждебные. А очень часто первые обращались во вторые, как только пришелец проходил мимо. Захватчиков ненавидели все, даже те, кто добровольно пошел в услужение к ним. Да и добровольно ли? Джейк понимал; гордые аквилонцы склонились перед грубой силой, чужой и враждебной, но стоит этой силе хотя бы немного поколебаться, и бесчисленные массы униженных тарантийцев легко расправятся с горсткой завоевателей.

Как опытный военачальник, Джейк Митчелл хорошо понимал и даже одобрял тактику Конана. Варвар действовал грамотно стратегически и тактически. Конан не проиграл, а организованно отступил. Партизанский штаб свергнутого короля где-то действует – может быть, под самым боком у узурпатора. Верные киммерийцу люди затаились и не теряют времени даром. Единственного штурма Тарантии оказалось достаточно варвару, чтобы правильно оценить новую расстановку сил. Быстро осознав, что в открытом противостоянии его шансы против Джейка равны нулю, Конан принял на вооружение тактику изматывания противника. К сожалению для пришельцев, их вожак понял это слишком поздно.

Потери, начало которым положила гибель четырех наемников во время дневного штурма города, продолжились ночью. Пока Джейк с соратниками праздновали завоевание столицы, неизвестные напали на охрану «Черных коршунов». Если бы бездушная автоматика не подняла тревогу, последствия ночного нападения вообще могли оказаться катастрофическими. Каким-то образом местным диверсантам удалось просочиться сквозь посты дворцовой гвардии. Не заметили их и патрулирующие город вертолеты.

Результаты нападения таковы: лейтенант Эд Уилкинсон, один из лучших головорезов в отряде, убит, еще трос наемников, дежуривших у вертолетов, тяжело ранены, и если бы не бронежилеты, быть мертвецами и им. Нападавшие пытались также повредить машины, однако с первого раза у них ничего не получилось, напротив, сработала сигнализация. Туземная охрана испугалась воя сирен не меньше, чем сами диверсанты. Когда полупьяный Джейк явился к месту нападения, он застал побоище. Семеро нападавших были убиты, а скольким удалось улизнуть, никто сказать не мог – «языков» взять не удалось. В гневе Джейк казнил каждого третьего стражника из числа тех, кто поставлен был дежурить у вертолетов, но проморгал нападение.

Утром, протрезвев, король издал страшный декрет, согласно которому жизнь одного пришельца приравнивалась к жизни одной тысячи туземцев, а нападение на пришельца каралось смертью для сотни человек. Во исполнение декрета и в доказательство серьезности своих намерений Джейк велел согнать ко дворцу тысячу триста человек, схваченных совершенно произвольно, и расстрелять их. Чем добился еще большей ненависти к себе жителей Тарантии. С середины дня узурпатору начали поступать сообщения о народных волнениях в городе. В четыре часа пополудни огромная толпа двинулась к дворцу. Люди несли с собой тяжелые камни. Приблизившись к площади, они стали забрасывать глыбами стоящие машины. Вначале король направил к ним канцлера Публио, но бунтовщики не стали его слушать, обозвали предателем и едва не пристрелили. Предназначавшуюся Публио стрелу получил генерал Корнелий. Тяжело раненного генерала кое-как удалось эвакуировать. Однако бунтовщики, вдохновленные первым успехом, дерзко рванулись к вертолетам и принялись бить их тяжелыми мечами и железными прутьями. Джейк вынужден был отдать приказ стрелять на поражение. Прежде чем толпу удалось рассеять, были ранены еще два наемника и повреждены четыре вертолета.

Как выяснилось вскоре, неприятности на этом только начинались. К вечеру начался массовый исход из города- Не имея возможности выбить свирепых пришельцев из Тарантии, сотни и тысячи ее жителей, погрузив семьи и скарб на телеги, устремились к воротам. Те, кто были побогаче или имели жилье вне столицы, уходили налегке либо уплывали по Хороту на своих судах. Когда Джейку доложили об исходе, он не на шутку испугался. Он вовсе не жаждал стать королем мертвых стен. Канцлер Публио посоветовал растерявшемуся монарху срочно отменить свой страшный декрет. Однако Джейк не мог пойти на это, и ему пришлось снова прибегнуть к грубой силе. Пять вертолетов были срочно подняты в воздух. Настигнув беженцев, они обстреляли колонны. Пришлось уничтожить или ранить еще пару тысяч человек, потопить несколько десятков лодок, прежде чем тарантийцы поняли, что сохранить свою жизнь они могут лишь в стенах города. Так фактически король Джейк взял в заложники своих подданных, и это, естественно, не могло прибавить популярности ему и устойчивости его власти.

Вторая ночь после штурма принесла новые неприятности. Джейк даже не ложился спать, ибо ожидал их. И дождался: в два часа пополуночи кто-то подобрался к вертолетам (хотя охрана была четырехкратно усилена, более напоминая сплошное оцепление) и попытался поджечь их с помощью неизвестного текучего вещества, похожего на масло. Самое страшное, что огонь распространялся с катастрофической скоростью и его было очень трудно тушить! Так Джейк потерял еще два вертолета. Чтобы не сгорели все, он вынужден был среди ночи поднять по тревоге своих людей и отдать приказ на взлет. Пока сонные наемники бежали к своим машинам, арбалетные болты, выпущенные таящимися в ночной тьме стрелками, настигли троих. В довершение ко всему пламя перекинулось на дворец, и потушили его лишь к утру. Пользуясь занятостью наемников на пожаре, нескольким тысячам тарантийцев все-таки удалось улизнуть из города.

Утром король Джейк, не выспавшийся, разбитый и злой, расстрелял еще несколько сотен человек. Впрочем, он уже понимал, что репрессивные меры только ухудшают его положение. Простейшие арифметические подсчеты показывали, что если все пойдет так дальше, через две-три недели от его вертолетной армады ничего не останется, равно как и от аквилонской столицы. Еще раньше закончатся боеприпасы и исчезнут люди, согласные ему служить. Уже теперь, через сутки после штурма, сторонники нового короля, и без того немногочисленные, наотрез отказывались выходить в город, ибо, как выяснилось, обратно во дворец они, как правило, не возвращались: с приспешниками завоевателей тарантийцы расправлялись скоро и безжалостно.

Знать, за редким исключением, успела покинуть город. Формально Джейк был королем, но, поскольку его власть не распространялась далее столицы, реально в провинциях по-прежнему правили конановские вельможи. Налоги перестали поступать, торговые караваны обходили Гарантию стороной – город оказался в изоляции, а узурпатор ничего не знал о том, что творится за его пределами. Начались грабежи и мародерство, внезапно обнаружилась и нехватка продуктов – и это в Гарантии, самом богатом городе хайборийского Запада! Новые проблемы возникали ежечасно, и Джейк все отчетливее понимал, что теряет контроль даже над столицей.

И все же главная его проблема была в другом. В его собственном отряде неумолимо назревал бунт. Ведя своих парней на штурм Тарантии, Джейк Митчелл обещал им королевскую жизнь. Вместо этого они получили лишь всеобщую ненависть и постоянный страх за свою жизнь. Отважные наемники вынуждены были отбиваться от атак черни и выполнять работу палачей. За сутки с небольшим отряд потерял уже десять человек, и любой из пришельцев понимал, что именно он может стать следующей жертвой. Головорезы Джейка вымещали свою злобу на аквилонцах, но это не могло защитить их от гнева враждебной страны.

Общая опасность сплачивала наемников, они по-прежнему выполняли приказы Джейка, однако сама атмосфера накалялась, и недовольство капитаном все чаще высказывалось вслух. Зачинщиком выступил Хьюго Гамильтон. Он подбивал других покинуть Тарантию и поискать счастья в иных землях. Его поддерживали такие влиятельные наемники, как Фил Фрезер, Педро Гарсиа, Джейсон Лестер и Фрэнк Спири. А поляк Станислав Дубровский по кличке Пан договорился до такого вздора, что, мол, напрасно кэп прикончил карлика Тезиаса, Великую Душу, так как карлик, мол, не исключено, вернул бы их обратно в двадцатый век. К счастью для Джейка, Дубровского никто не поддерживал. Вернее, пока не поддерживал. Во всяком случае, нехитрая мысль – во всем виноват кэп, как видно, крепко засела в голове по крайней мере трети наемников, и число их росло. Взлетая над Тарантией, Джейк уже не мог быть абсолютно уверен, что Меченый Хью, как звали Гамильтона из-за ужасного шрама, протянувшегося через все лицо, или, к примеру, тот же Пан не пошлет ракету вдогонку «Черному коршуну» капитана или просто не пристрелит Джейка из пистолета, когда тот вернется.

Карать и даже наказывать бунтовщиков не было никакой возможности. Если в этом хаосе пришельцы увидят, что кэп поднял руку на своих, взбунтуются все, и тогда Джейку Митчеллу придет конец. Поэтому командир вынужден был как бы не замечать ропота подчиненных. Он лихорадочно искал выход, даже советовался с Публио и другими аквилонцами, кто согласился служить ему, а это на чванливого американца было совсем не похоже. Никто не мог ничем помочь ему. Прислужники узурпатора лишь падали на колени и молили Джейка защитить их от черни. Толкового совета от них нечего было ждать. Многие из переметнувшихся в первые часы после штурма к Джейку теперь искали способы бежать из дворца – и находили. К исходу вторых суток положение короля стало настолько отчаянным, что, когда его вертолет взлетел над городом и понесся прочь, кое-кто всерьез решил, будто узурпатор уже бежит из Тарантии. Не страшась ужасной черной птицы, люди выбегали на улицы и провожали ее глумливым смехом и улюлюканьем. Еще несколько часов назад Джейк, недолго думая, перестрелял бы этих жалких дикарей, но теперь он лишь до боли стиснул зубы. Боеприпаса на всех все равно не хватит…

Полетав около двух часов, он вернулся в Гарантию. Начинался вечер. Глядя на кажущийся вымершим город, на одиноких нищих, копошащихся в развалинах домов, Джейк поневоле испытал тоску по тем дням, когда он занимал аквилонский престол под именем Конана и правил волею Великой Души… Тогда все было иначе. Город жил, Одурманенный гипнозом карлика, народ боготворил короля. И вот нету карлика, угнетавшего и унижавшего Джейка. Казалось бы, радоваться надо – свобода! Делай все, что хочешь. И погибнешь через несколько дней… Неужели без карлика он – никто и ничто? Неужели Тезиас был прав и ему так и не стать настоящим владыкой великой Аквилонии? Неужели это агония?… Называется, получил свободу – свободу умереть… Впереди еще одна ночь. Еще никогда за всю свою полную приключений жизнь Джейк не ожидал ночи с таким трепетом. Кто знает, может, именно этой ночи суждено стать для него последней?…

Посадив вертолет у парадных дверей дворца, король прошел внутрь. Навстречу ему выскочил Лопес Моран, колумбиец, – его самый верный, преданный соратник. Когда-то Джейк вытащил его из лап торговцев наркотиками, и с тех пор Лопес молился на кэпа, как Санчо Панса на Дон Кихота. После отлета из Зачарованного Города Джейк поставил Морана своим заместителем вместо Аманды Лини.

– Джейк, как хорошо, что ты вернулся! – воскликнул Лопес и выдал последнюю новость: – Меченый Хью и еще человек двадцать собираются делать ноги из этого города!

– Ну и дьявол с ними! – буркнул американец. – Пускай летят.

– И ты отпустишь их?'

– А что мне еще остается делать, амиго? Как я могу их удержать?

…Что-то блеснуло меж ступенек широкой винтовой лестницы, ведущей на второй этаж. Не размышляя ни мгновения и повинуясь лишь инстинкту прирожденного воина, Джейк резко метнулся в сторону, увлекая за собой Лопеса. Малиновый луч оцарапал камень стены там, где еще секунду тому назад стоял американец. В следующую секунду ответный луч из бластера Джейка ушел во тьму подлестничного проема. Послышался короткий вскрик, и что-то тяжелое плюхнулось на пол. Митчелл рванулся вниз, туда, откуда раздался звук падающего тела. Побледневший Моран с автоматом в руке кинулся за ним.

– Покушение… – бормотал колумбиец. – Они хотели замочить кэпа… Подонки!

Джейк молча вытащил тело на свет. Покушавшийся был одет в мундир Черного Дракона, лицо его прикрывала маска с прорезями для глаз, поникшая рука мертвой хваткой сжимала лазерный бластер. В животе чернело отверстие, оттуда слегка пахло паленым и тонкой струйкой сочилась кровь. Капитан сорвал маску. Возглас изумления вырвался из груди Митчелла:

– Дьявол меня раздери! Это не наш! Лопес озадаченно всмотрелся в незнакомые черты лица: действительно, стрелявший в Джейка не принадлежал к числу пришельцев из Будушего!

– Дерьмово, – сказал колумбиец. – Как ты думаешь, Митч, откуда у дикаря наш бластер?

Внимательно осмотревшись вокруг и убедившись, что никто не подглядывает, Джейк взял бластер нападавшего, покрутил его в руках.

– Одно из двух, амиго. Либо этот пес стибрил бластер у кого-то из наших, либо…

– Либо?

– Либо кто-то из наших захотел убрать меня руками этой канальи! Чтобы чистеньким остаться.

– О Дева Мария! – испуганно прошептал Лопес. – Да кто ж посмел? Неужто Хью?!

– Скорее Боб. Это в его вкусе – стрелять из-за угла и загребать жар чужими руками. А может, и Хью. Или Черный Фил. Или Фрэнк.

– По правде сказать, любой мог, – подумав, проговорил Моран. – Они нынче все с катушек съехали.

В этот момент аквилонец неожиданно открыл глаза. Увидев невредимого Джейка, он грязно выругался, помянув Нергала и всех его злобных демонов.

– Смотри-ка, кэп, живой, шельма! Пнув раненого тяжелым сапогом и уперев в его лоб дуло бластера, Джейк приказал:

– Кто ты такой? Отвечай! Кто тебя подослал?

– Аквилония, – послышался ответ.

– Не шути со мной, каналья, – зловеще проговорил король. – Отвечай или ты умрешь!

По знаку Джейка Лопес нанес аквилонцу удар прикладом в висок. Выступила кровь, раненый скривился от боли.

– Ну! – гаркнул Джейк. – Отвечай! Кто хочет моей смерти?

Безумная улыбка озарила лицо неизвестного, и он молвил:

– Все. Все хотят твоей смерти, чужак.

– Кто – все? – сатанея, прорычал Джейк. Умирающий промычал что-то неразборчиво. Король наклонился, чтобы услышать ответ, и вдруг руки аквилонца метнулись вверх и сомкнулись на шее узурпатора.

– Все! – взвизгнул неизвестный мститель. – Все патриоты Аквилонии! Мы…

Джейк нажал на курок. Луч безмолвно просверлил дырку во лбу аквилонца. Но даже после этого его руки не хотели отпускать бычью шею узурпатора. Вырвавшись из мертвой хватки, Джейк пустил еще три луча. Безумная улыбка снова пробежала по лицу полутрупа.

– Всех не перебьешь, шакал, – просипел аквилонец. – А мы вас перережем. Всех… Да здравствует король Конан!

С этими словами он испустил дух.

– Живучий, шельма, – содрогнувшись, отметил Лопес.

– Угу, – кивнул Джейк, о чем-то размышляя.

– Все ясно, – сказал колумбиец. – Этого пса подослал Конан. Он выкрал бластер у кого-то из наших. Видать, дикари больше не надеются на свои арбалеты. Поняли, мать их, что такое бластер!

– Нет, амиго, – покачал головой Митчелл.- Все было не так. Один из наших, а может, несколько наших наняли этого подонка, чтобы он замочил меня. И чтоб все подумали на Конана. Тебе ясно?

– Но ведь он сам сказал: патриоты Аквилонии!… И «да здравствует король Конан!».

– А кто слышал? Ты слышал? Я – нет. Я слышал, он сказал; «Смерть капитану!» Ну, как?

– Ты прав, Митч, он что-то такое болтал про капитана, – понимающе кивнул Лопес. – Я тоже это слышал. Не было никаких патриотов. Какие, к черту, патриоты, кэп, когда ты спас мою жизнь!

Джейк одобрительно похлопал по плечу своего «Санчо» и сказал:

– Давай покажем ребятам эту каналью. Они подняли труп аквилонца и потащили его в зал, где находились наемники: сейчас было как раз время ужина. Ввалившись в пиршественный чертог, Джейк свирепо гаркнул:

– Ну, ублюдки, признавайтесь, чья это работа!

И он, подняв тяжелый труп над головой, швырнул его через весь громадный зал – к пылающему очагу. Наемники, привыкшие к различным демонстрациям удивительной физической силы своего капитана, недоуменно проследили путь тела.

– О чем ты, кэп? – воскликнул Мэл Хобсон.

– Да что, собственно, случилось? – невинно молвил Боб Рэнквист с набитым ртом.

– Что случилось?! – прежним громоподобным голосом повторил король. – Это я хочу узнать у вас, что случилось! Отчего мои парни нанимают какого-то дикаря, чтобы он пристрелил меня из-за угла?

– Этот человек стрелял в капитана из бластера, – добавил Моран, держа свое оружие на изготовку.

– Вот я и хочу знать, – угрожающе проговорил Митчелл, – кто из вас, ублюдков, нанял эту каналью, кто дал ему бластер и кто научил столь метко стрелять, что, будь я менее внимателен, я был бы уже трупом! Так вот, я хочу знать этого подонка в лицо! – Узурпатор медленно прошелся по залу, вглядываясь в лицо каждого, и многие невольно опускали глаза под гневным взором свирепого вожака. – Что, слабо, ублюдки, выйти один на один?! – От крика Джейка лопнуло несколько стеклянных бокалов.

Все это время Лопес Моран держал зал на мушке, готовый в любую секунду отреагировать на любую угрозу командиру.

– С чего ты взял, кэп, что это кто-то из нас? – тихо произнес Фрэнк Спири. – А если парень просто стянул бластер?

– Он сказал: «Смерть капитану», я сам слышал, – сообщил Лопес. – Яснее ясного, его подослал кто-то из наших. Ведь для дикарей Джейк – король, а не капитан.

Огорошенные такими новостями, наемники подавленно молчали. Закон корпоративной чести был очень силен среди них. Эти люди всегда грудью встречали опасность, не бегали от нее и не прятались за чужие спины. Одна мысль о том, что среди них есть человек, нанявший другого человека, да еще презренного туземца, чтобы тот из-за угла убил их капитана, бросала тень на весь отряд и на каждого в отдельности. С этой минуты они перестанут доверять друг Другу и будут слушаться только меня, удовлетворенно подумал Джейк. Во всяком случае, первое время…

– Ну, кто? Кто его нанял? Кому я так помешал? Тебе, Меченый?

Гамильтон вскочил, выхватил свой «кольт», но, приметив в руке Морана направленный на него автомат, оскорбление бросил «кольт» на стол.

– Не надо, кэп, не надо! Нечего на меня чужих собак вешать. Все знают, я тебе открыто говорю, когда не согласен! Я на эту погань, – он выразительно сплюнул в сторону трупа, – никогда не пойду. Да, к дьяволу, если хочешь знать, я тебя, кэп, сам сто раз мог бы пристрелить, и никто ничего не заметил бы!

Вот уж верно, внутренне содрогнулся Джейк. Каждую секунду под смертью хожу…

Видя, что вожак молчит, Хьюго проговорил уже более спокойно:

– Не нанимал я эту скотину, кэп. Первый раз вижу его. Пусть уши отсохнут, если вру. И никто его не нанимал. Нету среди нас таких ублюдков.

Нестройный хор голосов поддержал его.

– Вот и я полагал, что нету, – сказал Джейк. – До того момента, как он выстрелил в меня. Я верил вам, парни! А что я должен думать теперь?

– Послушай, кэп, наверное, этот дикарь все-таки сам выкрал чей-то бластер, – подал голос Курт Марлоу.

– Даже если так, почему же вы, стервецы, позволяете туземцам воровать ваше оружие?! – снова перешел в наступление Митчелл. – Сегодня они у вас бластер сперли, завтра базуку из-под носа утащат, а послезавтра, глядишь, вертолет уведут!

– Дикарь не сможет управлять «Черным коршуном», – нагло осклабился Боб Рэнквист.

– А ты почем знаешь, на что они способны? – суеверно возразил Бобу Джуно Мастарци.

– Мы должны держаться вместе, ребята, – сменив гнев на милость, проговорил Джейк. – Туземцы только того и ждут, чтобы мы перессорились. Приказываю наладить строгий учет имеющегося оружия. Ответственным назначаю тебя, Гамильтон. Докажи, что не держишь задних мыслей. Проверь всех. Доложишь, сколько бластеров в наличии, у кого не хватает и почему. В общем, проведи инвентаризацию.

– Есть, кэп, – сказал Меченый Хью, довольный, что вожак не стал развивать тему о его мнимой причастности к покушению.

– Мы должны держаться вместе, ребята, – повторил Джейк. – Иначе дикари перережут нас, как щенков.

– Послушай, Митч, может, мотнем из этого проклятого города? – сказал Фрезер. – На черта сдались нам эти дикари! Чего доброго, и впрямь перережут.

– Неужто испугался, Фил? – ощерился вожак. – Дикарей?… Да и куда ты мотнешь? Ты разве знаешь этот дерьмовый мир? Где ты был, кроме как здесь, в Тарантии?!

– А ты знаешь?

– Я знаю. Когда карлик вызвал вас, я уже три недели как был здесь. Я многое повидал. Тарантия ~ лучший город в этом мире!

– Можно себе представить, каковы остальные, – сумрачно процедил Хобсон.

– Напрасно ты, кэп, карлика замочил, – снова запел свою песнь Дубровский. – Мы послужили бы ему, а он бы нас потом домой отправил. У меня девушка в Кракове осталась…-

– Как же, отправил бы он тебя! – взорвался Моран. – Прямиком в ад!

– Дикари перебесятся и успокоятся, – не обращая внимания на Пана, сказал Джейк. – Я их знаю. Они увидят, что мы не боимся их, и поймут, что лучше покориться.

– Кэп прав, – неожиданно поддержал его Рэнквист. – Чего ради демонстрировать задницу каким-то аборигенам? Когда это мы уходили несолоно хлебавши, а, парни?

– И то верно, – проронил Альфред Зинг. – Разве в Чаде было легче? Или в Мозамбике?

– В Мозамбике мы сражались, – буркнул Педро Гарсиа. – А здесь мы палачи, и каждый пацан норовит пустить стрелу в глотку или пырнуть ножичком. Даже шлюхи – и те змеями смотрят, когда их трахаешь.

Несколько наемников грубо загоготали, представив себе подобную сцену.

– А ты зенки им завяжи, Педро, и все остальное, что не в работе, – под общий смех посоветовал Черный Фил.

Джейк чувствовал, что после неудавшегося покушения общая атмосфера переменилась в его пользу. На что он и рассчитывал.

– Хочешь мотать отсюда – мотай, я тебя не держу, Гарсиа, Никого не держу! – Джейк широким жестом обвел палату. – Кто хочет поискать счастья на стороне, пожалуйста. Но я останусь здесь. Клянусь, я буду королем в Тарантии или нигде!

Ответом ему было молчание – скорее знак согласия, нежели недовольства. Бунт задохнулся, не родившись. Во всяком случае, никто в открытую не заявлял о желании реализовать полученную от вожака «вольную. Чтобы закрепить успех, узурпатор изрек;

– У меня есть план, как поставить на колени этих дикарей. Еще немного, и мы заживем по-королевски. Вы не пожалеете, что пошли со мной, парни. Дайте только срок. Такие дела быстро не делаются.

Конечно, никакого плана у него не было, и Джейк понимал, что сегодняшним спектаклем лишь ненадолго отсрочил крах. Впереди ночь, и она наверняка принесет новые неприятности. Должно быть, Конан полагает, что миг расплаты пришел, если подсылает своего человека для убийства двойника. Где же твое хваленое киммерийское благородство, варвар? Как низко должен пасть бывший король, чтобы прибегать к услугам наемных убийц, стреляющих из-за угла! Должно быть, совсем отчаялся варвар, коли решился на такое… А может, фанатик действовал по собственной инициативе? Кто знает…

Джейк до хруста стиснул зубы. Мишенью для лазерного бластера ощущать себя гораздо неприятнее, чем мишенью для арбалета. От луча не спасет никакой бронежилет. Как все-таки попал бластер к туземцам? И есть ли у них еще? Если есть, плохи твои дела, Джейк. Рано или поздно обязательно пристрелят. А может, и взрывчатка у них есть? А если и вправду базуку украли? Или гранатомет? Бр-р… Вот вам и дикари! Обязательно нужно провести инвентаризацию…

На предстоящую ночь Джейк подготовил беспрецедентные меры безопасности. Все подходы к площади, где стояли «Черные коршуны», он приказал заминировать. Боб Рэнквист установил на вертолетах компьютерную систему, автоматически реагирующую на движущиеся предметы. Вертолеты сами перестреляют тех, кто рискнет приблизиться к ним, не назвав пароля. Далее, все наемники на эту ночь должны были расположиться в одной палате. Не доверяя более дворцовой гвардии, Джейк приказал установить по периметру «спального зала» сигнализацию. И, разумеется, «Черные коршуны», сменяя друг друга каждые полтора часа, по-прежнему будут дежурить ночью над городом. Все эти и многие другие меры должны были, по задумке капитана, если не гарантировать его людей от нападения, то уж, во всяком случае, защитить их жизнь.

В дверь королевского кабинета постучали. Джейк поднялся с места, на ходу вынимая бластер, и неслышно скользнул к двери. Опасения его оказались напрасными: за дверью слышен был голос Морана.

– Открой, Митч, это я.

Не пряча бластер, Джейк отодвинул тяжелый засов и пропустил верного «Санчо» в кабинет. Вместе с Лопесом вошел неизвестный Джейку пожилой человек благообразной наружности, одетый в фиолетовый камзол аквилонского нобиля. Увидев оружие в руках короля, человек вздрогнул, но затем быстро овладел собой и почтительно поклонился.

– Он чист, – сказал Лопес. – Я проверил. Даже ножичка нет.

Джейк кивнул. Одного опытного взгляда на незнакомца было достаточно, чтобы понять: этот человек явился к королю вовсе не для того, чтобы убить его. Маленькие умные глаза лучились благожелательностью. Незнакомец молчал, очевидно, блюдя дворцовый этикет и ожидая, когда первым заговорит король. Джейк недоверчиво хмыкнул – с момента штурма это был первый случай, когда к нему являлся посетитель, чье лицо не было искажено страхом перед главарем пришельцев, – и спросил:

– Ты кто?

Незнакомец снял фиолетовую шляпу с перьями и сделал новый реверанс.

– Барон Вибий Латро, с твоего позволения, государь.

– Мне он сказал, что был канцлером при предыдущем короле, – прибавил Лопес. Это правда? – спросил Митчелл.

– Истинная правда, государь. Я служил канцлером Аквилонии еще при Вилере Третьем, а затем при Нумедидесе.

– А при Конане?

– Я вынужден был покинуть страну, Ваше Величество.

Ясно, подумал Джейк. Еще один обиженный. При двух королях был канцлером, а с приходом варвара к власти бежал. Обычная история.

– Зачем же ты явился ко мне? Вибий с достоинством ответил;

– Чтобы спасти твой трон, король Джейк.

Американец с интересом посмотрел на барона, затем переглянулся с Лопесом, который, судя по всему, тоже пребывал в недоумении.

– Спасти мой трон? Это что-то новенькое! Дулом бластера он указал Вибию на кресло. Легко поклонившись – прямо ритуал поклонов у них какой-то, подумал Джейк, – барон прошел к креслу, но обождал, пока в свое кресло не усядется король, и лишь тогда сел сам. Лопес Моран запер дверь и встал рядом с Латро.

– Ну что ж, говори, как спасти мой трон, я тебя слушаю, – сказал Джейк. – Только учти, у меня мало времени. Надеюсь, я не потрачу его зря, выслушивая здесь тебя.

– Вопрос весьма деликатного свойства, государь, – бросив выразительный взгляд на Морана, тихо произнес Вибий.

Колумбиец нахмурился. Усмехнувшись, Джейк заявил:

– От Лопеса у меня нет секретов. Это мой Друг. Хочешь – говори при нем, не хочешь – проваливай.

Как видно, грубый тон короля нисколько не смутил Вибия. Он сказал:

– Позволь мне объяснить тебе все, государь. Не сочти за дерзость, но твой покорный слуга – самый опытный государственный чиновник из ныне живущих. Я был канцлером более десяти лет. Фактически я вел все текущие дела королевства в последние годы жизни Вилера и все шесть лет, когда царствовал безумный Нумедидес. Смею заметить, лишь благодаря мне и моим слугам, чиновникам и шпионам государственная машина не развалилась в то время. Однако, – Вибий печально вздохнул, – Нумедидес не оценил мои труды и не внял моим советам. Он сам сунул голову в петлю. Предчувствуя его скорый крах и не желая служить неотесанному варвару, который рвался к власти, я уехал из страны. Захватив престол, Конан конфисковал мои земли в пользу короны. Он считал меня приспешником Нумедидеса. На самом деле, как Ваше Величество, должно быть, изволили заметить, я всегда служил Аквилонии… Так я стал изгоем. Три года назад, когда к власти в Тарантии пришел Валерий Шамарский, я предложил ему свои услуги. Я, который знает Аквилонию как самого себя! Но король Валерий, – в голосе барона прозвучала ненависть, – приказал бросить меня в темницу. Он также полагал Вибия Латро сторонником своего безумного двоюродного братца. К счастью, мои друзья выкупили меня у продажных немедийцев, которые тогда хозяйничали в нашей столице, и помогли мне бежать…

– Занятная история, – ухмыльнулся король. – Действительно, ложной скромностью ты не страдаешь. Стало быть, ты пришел предложить свои услуги мне?

– Едва прослышав о твоем воцарении, я покинул свою виллу в северном Офире и отправился в Тарантию. В пути меня застало известие о том, что варвар сверг тебя и снова воссел на престол, – Вибий брезгливо поморщился. – Я уже собирался отбыть обратно, когда случайно увидел в небе твое крылатое воинство, с немыслимой скоростью летящее к Тарантии. В том, что ты возьмешь город, я нисколько не сомневался, и немедля отправился в столицу. Беженцы, спасавшиеся от твоего гнева, постоянно встречались мне на пути. Они рассказали, как все было, а кое-что я увидел сам, когда прибыл в Тарантию сегодня утром… Признаюсь тебе, государь, как на исповеди: твой трон в величайшей опасности!

– Это я и без тебя вижу, – раздраженно процедил Джейк. – Так ты что-то предлагаешь или просто так потрепаться зашел?

– Ты наделал массу ошибок, государь, – с сожалением заметил Вибий. – И это неудивительно! Твоей вины в том нет, ведь ты не знаешь, как управлять Аквилонией…

– Позволь, кэп, я вышвырну вон этого наглеца! – воскликнул Лопес.

– Нет, – покачал головой Джейк. – Он прав. Разве я учился на короля, амиго? Сам посуди. Отрядом головорезов командовать – это не королевством править. У кого-то сразу получается, у кого-то нет. Вот Конан смог, а у меня, как видно, не выходит.

– Конан куда менее достоин трона, чем ты, – сказал Вибий. – Ты цивилизованный человек, это сразу видно, – а кто такой Конан? Грубый варвар, мужлан, баловень судьбы. У него не больше прав на аквилонский престол, чем у любого разбойника с большой дороги. Он взял власть по праву сильного. Но ты, король Джейк, гораздо сильнее его…

– Ну да, к чертям собачьим, сильнее! Глядишь, не сегодня-завтра меня прикончат со всей моей силой! – не сдержавшись, в сердцах воскликнул узурпатор.

– А все потому, что народ не любит тебя и считает чужим, – подхватил Вибий.

– А разве не так, барон? Разве я не чужой? Не захватчик? Разве мое оружие не пахнет колдовством? С чего бы им меня любить?!

– Твоя правда, государь, сейчас у них нет причины любить тебя. Но таковые причины можно отыскать, если знать, как взяться за дело. Еще не поздно все исправить, – многозначительно заметил Латро.

– И ты знаешь, как?

– Знаю. Во-первых, ты должен отменить свой декрет о казнях. Казни не остановят аквилонцев и лишь увеличат число мстителей. Нападения на твоих людей будут продолжаться. Казнить тысячу безвинных граждан за каждого убитого пришельца – жест отчаяния с твоей стороны и признак твоей слабости. А отменив казни, ты покажешь свою силу и свое бесстрашие.

– Продолжай, я тебя слушаю.

– Во-вторых, ты, государь, весьма выиграешь, если привлечешь на свою сторону мелкопоместных нобилей из провинции. Ведь, к счастью, твой гнев познала одна Тарантия. Остальная Аквилония знает о тебе понаслышке. Учти, далеко не все нобили довольны правлением Конана. Если ты обратишься к ним и пообещаешь щедрое вознаграждение за службу, многие перейдут на твою сторону. Один лишь я знаю с десяток баронов, которые втайне мечтают о смене власти. Соедини их дружины – и ты получишь не одну тысячу закаленных воинов. В-третьих, ты можешь привлечь вольных наемников: их отряды всегда промышляют там, где идет война. Готов поклясться именем Митры, их стоит только позвать. Всего за пару тысяч золотых марок ты приобретешь несколько десятков отчаянных рубак, готовых зарезать собственного отца по первому приказу нанимателя!

Джейк слушал барона Латро со всевозрастающим интересом, даже зачарованно. Ободренный таким вниманием узурпатора, барон с воодушевлением продолжал:

– Больше того, ты резко поднимешь свой авторитет в народе и среди знати, если гнев свой обратишь не на собственных подданных, а на тех, кто исстари враждовал с Аквилонией. Для начала соверши победоносный поход на Немедию! Эта страна – исконный враг Аквилонии. Ею правит ничтожный король Тараск. Говорят, после истории с Великой Душой он потерял рассудок. Немедия сейчас слаба, как никогда прежде. Лишь завидев в небе твоих ужасных черных птиц, Тараск сам повергнет свое королевство к стопам твоим. Несколько недель тому назад Конан уже объявлял поход против Немедии, но он тогда не состоялся. Покажи всем, что ты способен сделать то, о чем варвар мог лишь говорить! Присоедини Немедию к нашему королевству, и аквилонцы будут носить тебя на руках!

– Черт возьми, Митч, а ведь он дело говорит! – в волнении вскричал Лопес. – Одна небольшая победоносная война – и ты на коне!

– И не одна, – подхватил Вибий. – Затем ты можешь присоединить Зингару, Аргос и Офир. Тем самым ты направишь ненависть твоих подданных против других и отведешь ее от себя. Ни один нобиль не откажется поучаствовать в войне, ибо война – это новая добыча, новые земли и новые приключения.

– А ты не дурак, барон, нет, далеко не дурак, – сощурившись, проговорил король. – Продолжай, я тебя очень внимательно слушаю.

– В-пятых, ты можешь на время отменить налоги, Я сам собирал налоги и знаю, как аквилонцы не любят их платить. Если ты отменишь налоги, считай, по крайней мере половина купцов и владельцев мануфактур перейдут на твою сторону. Пока казна полна, ты проживешь без налогов. Затем, когда твоя власть упрочится, ты снова их введешь. А может статься, в этом даже не будет нужды, если ты наложишь большую контрибуцию на Немедию и Бельверус выплатит тебе ее. Далее. Тебе следовало бы по-настоящему заняться Конаном. Пока он жив и разгуливает на свободе, ты не можешь считать себя в безопасности. Нужно назначить щедрое вознаграждение за голову варвара…

– Я обещал сотню золотых марок.

– Невысоко же ты ценишь своего врага, – усмехнулся Вибий. – И немудрено, что Конан охотится за тобой, а не ты за ним. Многие терпели поражение только из-за того, что недооценивали варвара.

– Сколько же, по-твоему, стоит эта каналья?

– Я бы назначил в сто раз больше.

– Ни фига! – присвистнул Лопес. – Десять тысяч золотых!

– Дело стоит того, – убежденно заявил барон. ~ Покончив с киммерийцем, ты обезглавишь бунтовщиков. Никаких денег на это не жалко. И еще. Ты должен избавиться от шпионов Конана, которые тебя окружают.

– Что ты имеешь в виду? – озадаченно молвил Джейк. Страшное подозрение шевельнулось в душе, и Вибий подтвердил его;

– Публио служил всем королям. Многие считают его беспринципным трусом. Вижу, и ты поддался, государь. На самом деле Публио – ловкий мошенник, умеющий втираться в доверие к венценосцам и вести двойную игру. В отличие от меня, Публио, вероятно, не верит, что ты задержишься на троне. Иначе он сразу посоветовал бы тебе многое из того, что говорю я. Следовательно, Публио – шпион Конана.

Узурпатор невольно покраснел. Наверное, этот умник Вибий считает меня круглым идиотом, подумал Джейк. И правильно считает: яснее ясного, что Публио – предатель. В следующий миг он вообразил, как он будет пытать толстого канцлера, дознаваясь, где прячется его истинный хозяин, и от этого Джейку стало легче.

– Нужно подослать к Конану своих шпионов, государь. Я знаю таких людей. Полагаю, даже Конану с его хваленой проницательностью нелегко будет отличить истинного своего сторонника от нашего лазутчика. Это настоящие мастера в своей профессии. В свое время киммериец высокомерно отверг их, заявив, что не нуждается в услугах тайных дознавателей. Теперь эти люди нашли себе другую работу, но, клянусь Митрой, многие из них наверняка желают поквитаться с узурпатором. Они сумеют вызнать, где логово варвара, проникнут в него и выдадут тебе не только самого Конана, но и его приспешников. Только скажи, и я подниму всю свою старую агентуру. И наконец, – в знак особой важности произносимого им Вибий воздел палец, – тебе было бы совсем неплохо подружиться со жрецами Митры.

– Я-то ради дела готов подружиться хоть с самими дьяволами вашими, с Сетом и с Нергалом, не то что со жрецами, – сказал Джейк, – но вот захотят ли они со мной дружить?

– Митра – светлый и благой бог, – поучительно молвил барон. – Ему поклоняются большинство аквилонцев. Жрецы Митры – почтенные и уважаемые люди. Если в душе ты не почитаешь Митру, сделай хотя бы вид. Митрианское жречество – влиятельная каста. Если они поддержат тебя, считай, чернь поддержит тоже. Скажи, был ли ты в Храме Тысячи Лучей?

– А чего я там забыл?

– Вот в этом еще одна твоя ошибка. Ты должен посетить Храм, зарезать агнца на алтаре Солнцеликого и принести богатый дар синклиту. В свою очередь, я могу подкупить некоторых жрецов. Дело в том, что, согласно порядку, через три дня предстоят выборы нового верховного жреца взамен бесследно исчезнувшего Декситея…

– Декситей мертв, – сказал Джейк. – Я сам видел его труп.

– Тем более. Новым верховным жрецом Митры должен стать лояльный тебе человек. Это вполне можно устроить, если ты проявишь внимание к нуждам жречества.

Вибий умолк, и несколько мгновений узурпатор молча обдумывал его предложения.

– Знаешь, барон, – произнес он наконец, – только сейчас я понял, какой кретин на самом деле этот ваш Конан.

– Ваше Величество? – недоуменно поднял брови Вибий.

– Да он должен был десять раз прикончить такого, как ты, а не отбирать у тебя имение и позволять безбедно жить в эмиграции! – со смехом воскликнул король.

Сочтя за лучшее интерпретировать грубую шутку узурпатора в качестве высшей похвалы, Вибий почтительно поклонился.

– И что же, ты берешься осуществить все то, о чем здесь нам наговорил? – спросил Лопес.

– На определенных условиях я сделаю для Его Величества даже больше, – вежливо ответил барон.

– Отлично, – заявил Джейк, – Выкладывай свои условия.

– Условий немного, но они существенны. Во-первых, ты должен назначить меня королевским наместником Аквилонии с самыми широкими полномочиями.

– Вроде первого министра, что ли?

– Больше, ~ не моргнув глазом, сказал Вибий. – Наместником с полномочиями, как у самого короля. Разумеется, последнее слово останется за тобой, – поспешил поправиться он. – Только так я смогу что-либо сделать.

– Что еще?

– И второе. Издай декрет о присвоении мне титула герцога Тарантийского с жалованием всех земель, находящихся ныне в собственности королевства и мелкопоместных баронов в центральных провинциях Аквилонии.

– Ну и аппетиты у тебя! – Джейк не мог не восхититься его наглостью. Но на самом деле, чтобы заполучить такого ценного человека, как этот Вибий, он давно был согласен на любые условия и теперь лишь ломался, как-то и подобает королю.

– Аппетиты умеренные, – сказал Вибий. – Не больше и не меньше, чем я стою.

– Разве по вашим законам я могу так просто присвоить титул герцога? У вас, кажется, есть какой-то суд для таких дел.

– Был, – улыбнулся Вибий. – Суд Герольда. Захватив престол, Конан своей волей упразднил его и сам стал решать все вопросы отношений между членами благородного сословия. Между прочим, далеко не всем понравилось, что безродный киммериец берется судить о делах благородных родов, чьи корни уходят в глубину веков. Вот, кстати, еще одна причина для аквилонской знати, чтобы поддержать тебя.

– И на все-то у него готов ответ! – подивился колумбиец.

– Да, и еще одно, государь. Я бы посоветовал тебе принять тронное имя Джейка Громовержца. Твоему облику оно наиболее соответствует…

Лопес хохотнул, Джейку же, напротив, идея понравилась.

– А что, амиго, скажешь, не звучит: Джейк Громовержец? Почти как Зевс!

– Очень даже звучит, – сказал Лопес. – Спорю на тысячу баксов, парням понравится.

– Ага, они и себе прозвища напридумывают. Как тебе: Фил Истребитель! Или: Боб Хитрозадый!

Джейк прыснул со смеху, и флегматичный Вибий позволил себе рассмеяться тоже.

– Ну хорошо, Вибий Латро, – сказал король, посерьезнев. – По рукам. Будешь ты и наместником, и герцогом Тарантийским. И земли бери. Все бери, только ради всех своих богов вытащи меня из этого дерьма!