"Олег Гордиевский, Кристофер Эндрю "КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева" [V]" - читать интересную книгу автора

правда, уж больно срочно его требовали в Москву. Гордиевскому сообщили о
предстоящей встрече с Виктором Михайловичем Чебриковым, председателем КГБ
и членом Политбюро, и генералом Владимиром Александровичем Крючковым,
который уже много лет возглавлял Первое главное управление. Позже, в 1988
году, Крючков сам возглавил КГБ. Телеграмма произвела сильное впечатление
на тогдашнего советского посла в Лондоне, неуправляемого Виктора Ивановича
Попова. Сразу забыв их прежние стычки, он расплылся в улыбке и по-отечески
стал советовать Гордиевскому, как держать себя на встречах в Москве.
Шестое чувство разведчика подсказывало Гордиевскому, что дело было
неладно. Вглядываясь в телеграмму, он почувствовал, что ладони стали
липкими и в глазах потемнело. Вскоре после его разговора с Поповым пришла
вторая телеграмма, в которой сообщалось о предмете предстоящей беседы с
Чебриковым и Крючковым. Гордиевский чувствовал, что в Москве его ждет
хитро замаскированная западня. Он пытался убедить себя, что двойная жизнь
сделала его подозрительным, а в Москве ничего, кроме лавров, его не
ожидает. Профессиональная гордость агента британской службы заставила его
подивить в себе подозрения и вернуться в Москву.
18 мая, суббота, был одним из самых суетных дней для Гордиевского за
все три года работы в Лондоне. Ему надо было подготовиться к отъезду,
составить информационные материалы для Чебрикова и Крючкова и передать
пять тысяч фунтов нелегалу. Техник резидентуры изготовил из папье-маше
полый кирпич, в который должны были поместиться двести пятьдесят
двадцатифунтовых бан-
кнот в целлофановом пакете. Гордиевский положил кирпич в пластиковый пакет
и пошел гулять со своими дочерьми, Марией и Анной, поиграть в парке Корамз
Филдз, в Блумсбери, неподалеку от известной детской больницы на Грейт
Ормонд Стрит. Играя с дочерьми, Гордиевский незаметно обронил кирпич в
густую траву между дорожкой и забором на северной стороне парка.
В воскресенье утром, 19 мая, посольский форд "Гранада" забрал
Гордиевского из его квартиры на Кенсингтон Хай Стрит в аэропорт Хитроу.
Поскольку поездка в Москву предполагалась недолгой, его семья осталась в
Лондоне. В московском аэропорту Шереметьево он первый раз отчетливо почуял
неладное. Пограничник на паспортном контроле долго листал его зеленый
диппаспорт, а затем в присутствии Гордиевского позвонил и доложил о его
прибытии. Немного удивило, и то, что его не приехали встречать, хотя, как
он позже узнал, машину отправили, но она ждала его у другого терминала.
Гордиевский взял такси. В машине уже сидели два человека, как оказалось,
западногерманских дипломата, которые возвращались к себе на квартиру.
Когда Гордиевский представился им как советский дипломат, немцы страшно
заволновались и потребовали везти их прямо в посольство, видимо, опасаясь
ловушки. Гордиевский тогда подумал, не посчитает ли наружное наблюдение
КГБ у посольства подозрительным его поездку с двумя немцами.
Когда Гордиевский, наконец, добрался до своей квартиры на Ленинском
проспекте, 109, он увидел, что ее обыскивали, даже не успев открыть дверь.
Он и жена Лейла всегда закрывали дверь на два замка из трех. В этот раз
были закрыты все три. "Обычное дело, "- подумал Гордиевский. В техническом
отношении специалисты КГБ по обыскам были безупречны, но имели дурную
славу людей рассеянных и сильно пьющих. На первый взгляд все в квартире
оставалось нетронутым. При более тщательном осмотре, тем не менее,
обнаружилась маленькая дырочка от щупа в целлофане запечатанной пачки