"Борис Горбатов. Большая вода (Советский рассказ тридцатых годов)" - читать интересную книгу автора

Вода всюду. Ступишь ногой в мох - и мох сочится. Тронешь мшистую кочку
- и кочка сочится. Станешь робко ногой на ледок - и из-под ледка брызнет
вода, звонкая, весенняя.
Вся тундра сейчас - сплошное болото. Оно оживленно всхлипывает под
сапогами, мягкое, податливое, покрытое желтой прошлогодней травой и нежным
весенним мхом, похожим на цыплячий пух.
Весна входит в тундру робко и неуверенно. Останавливается.
Оглядывается. Испуганно замирает под нежданным нордом, ежится под
метельным остом и все-таки идет, л дет... Уже сполз в лощины снег, но еще
не стаял. Уже открылись забереги, но лед еще прочен. Уже появился гусь, но
нет еще комара.
Подо льдом на реке свершается невидимое глазу великое движение.
Гидрологи отмечают повышение температуры я падение солености воды в залнве
- верные приметы надвигающейся весны.
Но на промыслах и зимовьях Восточного берега, где гидрологов нет, самая
верная примета - дядя Терень.
- Скоро быть большой воде, - радостно говорят в избах, - Уже дядя
Терень пошел.
Третьего дня его видели в бухте Белужьей, вчера его несшо слышали на
Сопочной Карге. Он идет на двадцать дней впереди большой воды. У него свои
расчеты. Ни разу еще не било, чтоб они не оправдались. Делайте заметки в
календаре, высекайте топором зарубки на палке - через двадцать дней в том
месте, где прошел дядя Терень, быть большой воде.
Он идет по вязкому берегу и поет:


Гой ты, тундра пробужденная... Эх!
Ты, дорожка бездорожная... Эх!
Мои ноженьки промокшие...
Э-эх!


Кричит гусь в небе. За горой протяжно ревет олень. Пронзительно вопят
чайки-мартышки. Полярные совы, важно раскинув свои великолепные весенние
наряды, носятся над рекой, садятся на черные с прозеленью скалы. Шустрые
лемминги со злобным писком шныряют под ногами. Выпорхнула из-под кочки
жирная белая куропатка, побежала по снегу, переваливаясь с боку на бок,
как купчиха.
- Эй, барыня, погоди! - крикнул ей вслед дядя Терень, не успевший
скинуть с плеча централку.
Куда там! Испуганно закосолапила, взлетела - и нет ее!
А под ногами уже возятся проворные кулики - остроносые сплетники,
попискивает куцехвостая пеструшка-салопница в рыжей шубейке, пробежал
песец, драный, облезший... И все это - живущее и оживающее - суетится,
хлопочет, кричит, звенит, поет, радуется весне. Даже лед на реке ломается
с радостным звоном.
Все правильно, сроки сбываются. Дядя Терень довольно улыбается в усы.
Он подходит к бревенчатому домику под медно-красной скалой.
- Эй! - стучит он в дверь палкой. - Есть хозяин дому сему?
И ждет ответа. В избе тихо. Из трубы струится легкий унылый дымок.