"Александр Горбовский. Амплитуда радости" - читать интересную книгу автора

мегеры, вершители и судьи этого закона.
Изогнувшись всем телом. Второй положил щупальцу на клавиш, и экран
погас.
Чтобы решить участь этого мира, не нужно было знать, как он выглядит,
какие существа обитают на нем. И уж совсем не имело значения, что на их
языке название планеты обозначалось странным и непонятным словом "Земля".
Совсем другое было важно сейчас, и именно это другое должно было
определить исход всего.
Через секунду экран осветился снова. Это заработали датчики
эмоционального настроя планеты. Множество струек, пульсируя, иссякая и
наполняясь вновь, сливались в шевелящуюся широкую синюю полосу. В ней
сходились все негативные эмоции этого мира - отчаяние и гнев, страх и
тоска, все, чему было и чему не могло быть названия. Когда же полоса эта,
хищно изогнувшись, - двинулась через широкий экран к противоположному его
концу, навстречу ей поднималась уже другая, золотисто-желтого цвета. Но
она была заметно меньше, и по мере того, как они сближались, движения
желтой становились все судорожнее, все быстрее. Она отклонялась из стороны
в сторону, словно пытаясь избежать встречи, но синяя всякий раз повторяла
ее движение. Передние концы их неумолимо сближались, и когда между ними
оставался лишь небольшой просвет, желтая метнулась было в сторону, но в то
же мгновение синяя сделала прыжок, и концы их впились друг в друга,
противоборствуя, как две разъяренные кобры.
Какое-то время, казалось, они замерли, но потом желтая стала отступать,
сжиматься, а синяя толчками надвигалась на нее, заполняя собой все большую
часть экрана. Струйки, синие и золотистые, питавшие их, продолжали мелко
пульсировать и сходиться, но исход схватки был уже предрешен. Это был мир,
где преобладали эмоции зла. Мир, подлежащий уничтожению. И там, за глухой
переборкой. Великий Возлюбленный готовился уже сказать свое последнее и
страшное слово.
- Я проиграл, - прожужжал Второй. Он даже подставил свое темя, чтобы,
согласно условиям пари. Первый шлепнул по нему ребром хвоста, но Первый
уклонился от этого. Он хотел чистого выигрыша, они должны завершить виток
вокруг планеты. Он был то, что называется педант.
Между тем золотистый змей вдруг шевельнулся. Нити, окружавшие его тело,
засветились ярче. Очевидно, корабль вступал в некую зону повышенной
радости.
Но этого было мало, чтобы изменить соотношение, которое уже сложилось.
И вдруг произошло невероятное. В краткое, как вспышка, мгновение
Золотой Змей получил вдруг импульс чудовищной силы. Одним рывком он
отбросил от себя синее чудовище. Раздувшись почти на весь экран, он с
такой силой прижал его в противоположном конце, что тот обратился в синий
шевелящийся комок.
Прозвучал гонг, и в конце каюты вспыхнул желтый свет. Это означало, что
в новом мире преобладали положительные эмоции. Пари было проиграно. Первый
запищал, причитая. Второй поднял хвост и с размаху шлепнул спутника по
чешуйчатому темени.


* * *