"Юний Горбунов. Софья Палеолог " - читать интересную книгу автора

На дорогу между тем как-то сразу лег обильный снег. Тряскую колесную
кибитку в Новгороде заменили санями, и кортеж принцессы уже приближался к
Москве, когда однажды его неурочно остановили.
В санную кибитку, обшитую изнутри теплым войлоком, протиснулся Иван
Фрязин. Кося глазами на смешливую боярыню, зашептал принцессе, вплетая в
латинскую речь какие-то русские междометия.
Оказалось: от великого князя прибыл дьяк с требованием убрать с глаз
долой латинский "крыж". Иначе, мол, не примет их Москва. Легат, естественно,
заупрямился и распятие не отдает. Не послать ли на Москву ее, Софьино, к
князю челобитье в защиту униатской веры, в коей ведь и она, принцесса,
пребывать изволит?
Иван Фрязин и минуты не ждал ответа. Но ему ли было знать, сколько в то
мгновение пронеслось перед Софьей! Сиротская жизнь на Керкире, пока ее,
бесприданницу, не высватал московский великий князь; неприкрытые ухмылки
римских кардиналов, для коих она, наследница византийского престола, - лишь
униатская приманка для Москвы... И теперь, когда счастье, наконец,
улыбнулось ей вон тем добродушным, щедрым и пунцовым от вина ликом
простоволосого боярина в распахнутой шубе, он, этот... этот ничтожный
"денежник"...
- Противиться воле великого князя? - медленно спросила она и, не ожидая
ответа, отвернулась, чтобы не видеть косящих глаз и не выдать свои. - Скажи
легату Антонию, что здесь не его монастырь, что он на земле великого князя и
царя московского.
Медленно покинул Иван Фрязин санную кибитку царевны. Медленно и
неслышно прикрыл за собой дверь. Он понял - перед ним уже Московия. И маску
пора менять.
Серебряное распятие, нагретое руками латинян, спрятали в сено саней. И
кортеж по девственному снегу опять заскользил к Москве.
Утром другого дня распахнулись для Софьи Троицкие ворота Кремля. Был
четверток - князев день недели. Когда Иоанн спешил делать дела, не
откладывая. В четверток ему везло.
Сколько раз она потом воскрешала в памяти этот день. А целиком - все не
удавалось. Только какие-то моменты, а между ними провалы, будто небыль.
...Громада белосерого Успенского собора, куда привезли ее на
православное венчание. Внутри собор, как в сказке, обернулся маленькой
деревянной церквушкой - жарко натопленной, желто-сливочной от свечей и
икон.* Здесь она впервые и увидела великого князя, ничего в нем не запомнив
и ничему не удивившись. Потому что это не она на него, а он на нее смотрел
ревнивыми и настороженными глазами. Видно, что ожидал увидеть принцессу
высокой и смуглой - как фрягиню. А ему явилась маленькая, полненькая,
светловолосая и белокожая славянка. Софье сразу передалась мгновенная
растерянность великого князя, и она извинительно улыбнулась ему:

"Да, да, это во мне Морея... Тебе же говорили, что в нас,
морейцах, течет много славянской крови..."

И когда протопоп соединил их руки кольцами, поняла, что супруг,
пожалуй, простил, пожалуй что принял ее славянскую наружность.
Кажется, после венчания ее представили матери великого князя и братьям
его. Софья видела насупленные лица, силящиеся изобразить улыбку, но у нее