"Константин Алексеевич Гордиенко. Буймир (Трилогия) " - читать интересную книгу автора

- И неудивительно - старшина мало разве награбил?
- Да никто не берет...
- Скаженного нрава девка.
Павло рассказал девушкам, как они с Максимом под пятницу (как раз
когда девчата шили) обходили все посиделки в Буймире, показывали вышитые
вставки, что наковыряла Ульяна, - выкрали у нее. Когда же Максим добавил,
что Павло к тому же еще и сам напутал в этих вставках, девчата хохотали,
держась за бока. Перехватили те вставки хутора - были на посиделках и
хуторские парни. На весь Буймир ославили Ульяну, прямо там ложились все от
смеху. Дочь богача, а как вышивает! Да еще и полотно льняное. Вставки
обошли всех: смотрите, как ковыряет дочка старшины!
Орина остерегла парней: что, если дойдет до Ульяны? Тогда им не
миновать беды. Подговорит хозяйских парубков - поколотят.
В самом разгаре гулянки из темноты вечера, окружавшей хату, донесся
голос, отчаянно горланивший:

Ой да за яром, яром!
Ой та за ярищем!
Била Химка Евдокима
По... днищем!

Так драть горло не каждый осмелится, так залихватски бесстыдно
голосить на все село мог только парубок хозяина-богатея.
Хозяйские дочки оживились:
- Идут наши хлопцы!
Хата засуетилась, загомонила:
- Яков идет! Давай кочергу!
- Идет Яков! Поставь рогач!..
Голосистая ватага приближалась. Ясно! Это идут не какие-нибудь там
хлопцы. Тихо, пристойно пусть себе ходят робкие. Яков идет - улица гремит!
Все слышат, знают, что идет Яков! Всполошились, завыли собаки, в синей
глубине вечера раздавались визги да выкрики. Яков может себе все
позволить: сын старшины!.. Все село оглушили, до самых звезд доходили
пьяные голоса.
Хата затряслась от хохота, когда Яков отворил двери, а рогач,
стоявший в дверях, стукнул его по сивой шапке. Обычные девичьи шутки. Яков
это знал, был наготове, но орава сзади нажала, может быть, нарочно, и
поэтому не уберегся. Это был нескладный, широколицый парубок, недалекого
ума, горлан на все село, оттого девчата охотно над ним потешались.
Вслед за Яковом в хату пролезла румяная, дебелая девка, юбка на ней
волочилась до самых пят, мережка не была выпущена... Девчата с хохотом
накинулись на нее, начали трепать, стянули юбку, сорвали платок - и все
увидели, что это был приземистый толстяк, Мамаев сынок Левко. Третий
парубок, чернявый Василь, сын Мороза, принес в сермяге снеговую бабу и
шлепнул ее посреди хаты. Сколько веселья, гама, визга. В хате стало тесно.
Хозяйским; сынам все позволено! Никто не скажет, не осудит. Затеи,
веселье, молодость!
Жалийке досталось работы. Она проворно встала с полатей, вытащила
лохань и принялась сгребать снег, ворча на парней, - остудят ей хату.
Ульяна схватила донце от прялки и гонялась за Василем, стараясь огреть