1 ЦАРЬ XOPAСАНСКИЙ

Был в Хорасане царь — великий, добрый, разумный, щедрый и милосердный. Однажды он открыл три сокровищницы и созвал всех своих подданных, чтобы каждый из них, стар и млад, вельможа и бедняк, брали в продолжение двенадцати часов все, что в силах унести. Все брали из этих трех сокровищниц, но исчерпать их не могли.

В тот день царь задал пир и заклинал своих везиров сказать, слыхивал ли кто-нибудь из них и знавал ли царя, который был бы равен ему или превзошел его щедростью. Шесть везиров клялись, что не слышали о подобном царе, младший же из везиров засмеялся.

Царь спросил:

— Почему ты смеешься?

Везир попросил царя дать клятву, что тот не убьет его, и царь поклялся своей головой. Везир, обнадеженный обещанием, доложил:

— В Китае Живет один человек, по имени Малкоз, ему подвластен некий вельможа; равного ему по щедрости не бывало прежде, не будет и впредь.

Царь оскорбился, но, дав клятву, он уже не ног умертвить везира и заключил его в темницу. Сам же снял царские одежды, нарядился в другое платье и двинулся в путь, чтоб увидеть того вельможу. Прибыл в город, где тот жил. Оказалось, что вельможа имел такое обыкновение: как увидит где чужестранец, ведет к себе домой; даст умыться и отдохнуть, нарядит, угостит и, наградив подарками, отпустит.

Случилось вельможе бродить в окрестностях города. Встретив того царя в образе нищего, он взял его к себе и поступил с ним так, как обычно поступал с другими. Когда нищего одели, вельможа увидел, что перед ним человек не простой, а достойный почета и уважения. Он стал его расспрашивать, кто он, откуда родом, и заставил все рассказать. Когда же узнал, что перед ним царь, пал ниц, смиренно склонив голову, и умолял простить, что не признал его сразу. Он ввел его в свои дом, подобного которому не было даже у царя. Дом был убран с необычайной пышностью, ковры, занавеси — все было из парчи. Он устроил пиршество в честь царя. Вся посуда была из драгоценных камней, И все это он подарил царю.

Девять дней ублажал он царя. Каждый день отводил ему все более пышные покои, подносил лучшую, драгоценнейшую утварь, устраивал еще более веселые пиры и осыпал подарками.

Дивился царь величию и щедрости этого человека. На девятый день вельможа пригласил его в покои такой поразительной красоты, что и описать невозможно: ковры, занавеси, столы и утварь — все было из цельных драгоценных камней. Из них же были выточены прекрасные подобия цветов и деревьев. Все это он поднес царю. И подарил ему еще трех певиц; не было им равных по красоте и голосу. Уходя, царь не взял ничего из сокровищ, кроме алмазной чащи, яхонтового кубка, цветка из драгоценных камней и трех певиц. Хозяину выразил благодарность:

— Да поможет мне бог отплатить тебе.

Пустился царь в обратный путь и прибыл в свой город. Белел он отпустить везира из темницы, вернул ему былой почет и зажил, пируя и веселясь.

Господин того вельможи был волшебник. Он проведал обо всем, что произошло, разгневался на вельможу, схватил его, разорил и отдал на казнь палачу. Вельможу повели на плаху. Он молил палачей не убивать его. Вельможа скрыл в наплечнике драгоценный камень и этим камнем купил себе жизнь. Те люди сказали:

— Ты знаешь сам, что наш господин колдун, и если ты останешься хоть где-нибудь на поверхности земли, он все равно узнает ворожбой и загубит нас вместо тебя; но вот что мы сделаем…

Палачи посадили его в сундук и отнесли на кладбище. Волшебник поворожил, посмотрел, но того человека не было нигде на земле. Волшебник поверил, что его казнили.

В то Бремя появились в городе воры, которые грабили не только дома, но не щадили и могил. Пришли они к той могиле, где был сундук, разрыли ее, нашли сундук и вытащили наружу. Увидели, что в нем сидит человек, и отпустили его.

Человек этот отправился странствовать, исходил много земель и, никому неведомый, пришел в столицу хорасанского царя. Царь пировал па высоком балконе, и пели ему те три певицы. Одна из них узнала в проходившем внизу человеке своего господина, заплакала и выронила из рук чанги. Царь спросил ее:

— Что с тобою случилось?

Та сказала, кого увидела. Стали искать того человека и нашли. Омыли его, одели и дали отдохнуть. На следующий день царь сел на коня, напал на волшебника, убил его, а все его владения отдал тому человеку.

Так отплатил он и так вознаградил вельможу за его доброту.

— Эту притчу я рассказал тебе вот к чему: никто не может раздать таких даров, каких не раздавали другие; и бог не попустит, чтобы доброе дело пропало зря. И странно, о Рукха, мне слышать от тебя такие речи!

Прошло некоторое время. Бог смилостивился и даровал царю сына, сиянию которого завидовало солнце, и месяц пятнадцатидневный просил уделить ему света. Звезды дивились его светозарности. Черные брови, подобно крыльям ласточки, простирались по хрустальному челу. Чернильные пруды его глаз были окаймлены агатовым тростником ресниц. На щеках его цвели, сливаясь, лилии и розы.

Ему дали имя Джумбер.

Когда он подрос, царь вывел его и представил своему везиру Седраку и своим подданным. Везир взял его на руки, благословил и молвил:

— О царь, да сохранит бог ему жизнь! Да будет твой сын счастлив и благословен отныне и во веки веков. Да будут дарованы ему смышленость осла, верность собаки и сила муравья!

Услыхал это Рукха, евнух, возмутился и сказал везиру:

— Зачем ты проклял царского сына? Везир должен быть разумен, хладнокровен, находчив в речах, ибо царедворец должен обладать пятью качествами:

первое — речь его должна быть сладка; второе — он должен умиротворять впавшего в гнев, а не гневить пребывающего в радости;

третье — с уст его не должно срываться злое и дурное слово;

четвертое — он должен понимать, когда уместно то или другое слово;

пятое — он должен говорить так, чтобы сказанное им нравилось всем людям.

Седрак взглянул на него и ответил так:

— Все, что ты сказал, — справедливо, но когда у мужчины отсекают то, что делает его мужчиной, он приобретает качества женщины. Суди об этом хотя бы по тому, что после оскопления исчезают борода и усы. Евнух должен обладать тремя качествами:

первое — он должен быть стыдлив, подобно женщине;

второе — не давать воли злому языку;

третье — хранить тайны своего господина.

Я вовсе не проклинал царевича. Если угодно, ты скоро и сам в этом убедишься; проведи осла через лужу так, чтобы он увяз в грязи, а затем вели осушить лужу. Если тебе удастся во второй раз заставить его пройти по той же дороге, то осел глуп.

Возьми у бедняка его тощую, голодную собаку и отдай богачу с тем, чтобы тот откормил ее. Затем пусть оба ее покличут. Если пес покинет того, у кого он голодал, и пойдет к тому, кто откормил его, тогда пес — неверная тварь.

Излови муравья и держи его в склянке голодным двенадцать дней, затем выпусти. Если он не поднимет тяжесть, четырежды большую, чем собственный вес, то муравей слаб и я ошибся в своих словах, если же нет, зачем ты меня порицаешь?

Привели осла и собаку, принесли муравья и поступили так, как говорил везир, и все совершилось по его слову. Радовался царь речам везира и достоинствам своего сына.

Однажды ночью приснился царю прекрасный юноша, подобный льву мужеством и силой, статный, белолицый, румяный, стройный, как кипарис. Едва пробившийся ранний пушок вился, как гиацинт, оттеняя его невиданной красоты лицо так, что на него любо было смотреть. Он сказал царю:

— Бог да продлит дни твоего сына. Если ты не поручишь его мне — воля твоя, но никто не воспитает его лучше, чем я. Станешь меня искать — найдешь, не станешь — пеняй на себя.

Он дал в руки царю свое изображение, начертанное на пергаменте, и сказал;

— Ищи меня и найдешь, заклинаю твоей головою! И не стало его.

Царь проснулся и увидел; в руках у него пергамент, в покоях никого нет. Не найдя того юношу, царь опечалился так, как если бы умер его сын, и предался великой скорби. Вошел везир Седрак, увидел, что царь лежит в постели, снедаемый тяжкой печалью, и сказал:

— О царь, много уже лет пробыл я под твоим кровом и ни разу не видел таким печальным, да оградит тебя господь от всякой болезни!

Царь сказал ему:

— Не болен я, но мне снился сои, оттого я задумчив. Везир, не спрашивая о том, что приснилось царю, рассказал ему притчу: