"Елена Горелик. Не женское дело ("Не женское дело" #1) " - читать интересную книгу автора

14 ноября, утро.
Испанец ковыляет, что было сил, стараясь дотянуть до берега, но это ему
уже не удастся. У него больше пушек, однако я приказал зарядить картечью.
Подойдём с кормы, ударим в упор, затем на абордаж. Если будет на то воля
Господня, вечером запишу, как прошёл бой.

6

"Ну, блин... Мало того, что этот хитрожопый капитан умудрился-таки
оставить нас на борту - теперь ему позарез надо с кем-нибудь подраться! Нет,
я понимаю, пираты есть пираты. А нас зачем в этом дерьме марать?..
Догадываюсь..."
Галка и в той, прежней жизни не отличалась ни учтивыми речами, ни
покладистостью. Ну, а после более чем двухнедельного общения с толпой
головорезов её характер вовсе стал невыносимым. Волю кулакам давала по
любому поводу. А впрочем, пираты по большей части только такое "общение" и
признавали. Намечались, правда, некоторые сдвиги к лучшему. К примеру, после
того, как она стала читать им свои путевые заметки, написанные с таким едким
юмором, что парни то и дело перебивали чтение взрывами хохота. Во-первых, у
неё появились друзья в прямом смысле этого слова, а не в том, в каком обычно
понимали здешние пираты дружбу между мужчиной и женщиной. Во-вторых, капитан
уже давно понял, что имел глупость пригласить на борт потенциального
конкурента: Галка понемногу, шажок за шажком, завоёвывала авторитет среди
команды, и если так пойдёт и дальше, то она станет на "Орфее" тем, что в
наше время принято называть "неформальным лидером". Судить его за это не
стоило. По тем временам только полный псих мог предполагать в девушке оного
лидера, а капитан на психа похож не был. Галка, правда, пока с трудом
отличала фор-брамсель от фор-марселя и бакштаги от топенантов, но Старый Жак
всех уверял, что это легко поправимо ежедневной дрессировкой. И гонял её по
вантам с утра до полудня. А с обеда до темноты заставлял учиться фехтованию.
На ладонях у Галки даже появились мозоли от канатов и сабельных рукоятей.
Зато мышцы, почти бесполезные в урбанизированном двадцать первом веке,
заметно окрепли. Сейчас ей гораздо легче было "тягать концы", чем поначалу.
Уставала она тогда зверски. После отбоя заваливалась в любезно отведенном ей
закутке, по какому-то недоразумению именовавшемуся каютой - не в кубрике же
ей ночевать, в компании нескольких десятков мужиков! - и мгновенно засыпала.
Чтобы наутро бодренько вскочить и выполнять очередное поручение Старого
Жака - драить палубу, чинить драные паруса (та ещё работка), вязать узлы,
заниматься теоретической подготовкой, а уже после этого учить команду
искусству боя без оружия. Сейчас ей это всё давалось куда проще...
Испанец, оставшийся после шторма без бизань-мачты и двух верхних рей на
грот-мачте, давал дёру. Отделавшийся в тот же шторм лёгким испугом, "Орфей"
догонял его довольно быстро по меркам этого времени - через часок можно
будет обменяться любезностями из всех стволов. Словом, нет у испанца ни
единого шанса доползти до Санто Доминго. Если только не принесёт нелёгкая
корабли береговой охраны. Тогда уже сам "Орфей" станет дичью. Эту опасность
капитан понимал лучше всех на корабле - иначе какой он капитан? - и самым
приемлемым выходом для него было бы покончить с испанцем как можно скорее...
Ветер окреп, и "Орфей", забрав его всеми парусами, помчался на противника.
Высокая корма испанского галеона уже представляла собой удобную мишень, но