"Елена Горелик. Закат империи ("Не женское дело" #4) " - читать интересную книгу автора

лишь осторожно направить ее религиозное рвение в нужное русло.
- Тут ты прав: чем меньше мы будем светиться в этом деле, тем лучше.
Поехали дальше. Третий пункт: Испания.
- Здесь следует действовать по-прежнему: перехватывать как можно больше
их посудин и распускать слухи. Остальное они сделают сами.
- Кто бы сомневался... Ну, и наконец самое интересное: четвертый пункт.
Англия.
- О, да, - Этьен как-то странно улыбнулся - одним углом рта. - Самый
интересный и самый сложный пункт. По этому поводу могу сказать, что мы вышли
на связи таинственного человека, который отирается вокруг сэра Чарльза.
Вклиниться получится вряд ли: мы выявили не все каналы, а он склонен
перепроверять поступающую информацию. Зато сам посол... Словом, есть у него
парочка крупных недостатков, которые мы сможем использовать в своих целях.
Минуя его бдительного помощника...

2

"Кто такие эти индейцы? Толпа дикарей! Не зря же Господь полторы сотни
лет назад отдал их под власть испанской короны!"
Так говорили между собой солдаты, офицеры, даже священники. Даже сам
монсеньор архиепископ! Так думал и говорил сам дон Рамон. В самом деле: что
такое толпа плохо вооруженных туземцев по сравнению с регулярной испанской
армией, заслуженно считавшейся одной из лучших в Европе? Одно или два
сражения - и нет никаких майя. А вместе с ними и этой постоянной головной
боли. Нет, ну надо же - придумали сражаться за какую-то там независимость!
Да кто они такие?... И все опять начиналось сначала.
Дон Рамон был не из тех, что наряжаются в поход словно на парад. Он
оказался в Новой Испании не скрываясь от преступлений, совершенных на
родине, не будучи в опале и не гонясь за индейским золотом, которое и при
жизни Кортеса не было дармовым, а после и подавно. Его послали сюда как
офицера, имевшего солидный опыт сражений в Европе. И дон Рамон вел себя
соответственно - как боевой офицер. Зато иные сеньоры офицеры из окружения
генерала почему-то дружно вообразили, будто идут на увеселительную прогулку.
Эти золоченые кирасы, эти кружева, банты, бархат... Тьфу! Расфуфырились,
словно придворные шлюхи! А на едкие замечания дона Рамона и еще двух-трех
подобных ему боевых офицеров только посмеивались. Мол, эти дикари разбегутся
в ужасе при одном слухе о нашем появлении. Дон Рамон ничего не говорил, но
если бы сеньор генерал - молодой знатный красавец, наряжавшийся, словно
только что явился из Эскуриала - сумел подслушать его мысли... "Разбежаться
они может и разбегутся. Могут даже помереть. Но только от смеха, глядя на
армию, походящую скорее на путешествующую цыганскую свадьбу". В самом деле:
сеньоры высшие офицеры разве только жен с детишками с собой не взяли, а
так - все тут. За каждым тащится целый штат прислуги и обоз с сундуками. В
сундуках - камзольчики да побрякушки. Куда ж знатным грандам в лес без полка
лакеев, в самом-то деле. А уж без бархатного камзола, расшитого золотом, они
и под кустом не присядут, вы что! Потаскухи - само собой. Что за армия, если
за ней в обозе не едут "веселые женщины"? Маркитанты. Это хоть насущная
необходимость, всем кушать хочется. Но брать с собой егерей и своры
охотничьих собак... На кого они там охотиться собрались? На майя? Это не
примитивные индейцы Эспаньолы, коих затравили собаками. Майя гордый народ,