"Нина Горланова. Безымянка (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

танков, доедали выданные им мясные внутренности от двух подгоревших
пирожков.
- Ой, жмет что-то... опять жмет! - губа Насти уже свернулась и начала
сползать набок.
Пришлось положить ее на диван, рядом с нею примостилась тотчас
Доходяга, наконец Насте полегчало, и она вместе с собакой убежала на улицу,
краем глаза заметив, как на ее место ложится Миша. Он из тех людей, про
которых тетя Фая говорила: "Не доел, так долежу".
Настя обмакнула палочку в пролитую белую краску на асфальте и стала
рисовать танцующих человечков - она только что видела таких на книге у
Ивановых. Все время она думала об этих Ивановых, а у них в это время
раздавалось ворчание Антона: мол, Настя говорила "вкусные, вкусные пирожки",
а так много съела, что даже невкусно стало. "Таково соотношение Рая и Ада, -
объяснил сыну Миша. - Всякое чрезмерное удовольствие приводит к
неудовольствию, а обратное неверно..."
Соотношение, Рай и Ад, в то время, как у Насти просто большой рот,
похожий на осьминога, - Антон продолжал ныть, а мама стала защищать Настю:
- Организм у девочки если этого потребовал.
- А яблочек-то тютьки, - ответила Соня.
- Ну, раз их тютьки, значит мы не будем их нямки, - в тон ей нашелся
Миша.
- Не надо жадничать, это не Настя, это организм ее съел, а организм
ведь умнее нас, он знает, что ему надо.
- Я не жадничаю, но Настя съела.
Мать криком приказала ему молчать.
- Я замолчу, но зачем она яблок нам не оставила!
- Хватит! - не выдержал даже Терпеливейший. - Ты русского языка не
понимаешь, но язык ремня, наверное, поймешь - смотри, какой у ремня
язычок! - он расстегнул ремень и помахал его концом. - Не будешь
капризничать?
- Я не капризничаю, а просто говорю, что Настя съела все одна.
В это время в раскрытое окно донесся голос:
- А мы сегодня ели мясо!
Это Настя заключала в свои грязноватые объятия то одного, то другого
знакомого и сообщала:
- Сегодня. Мы. Ели. Мясо.
- Миша, неужели ты ничего не понял?
Он пожал плечами и продолжал лежать. Эх, эти мужчины - у них нервы, как
стальная проволока, в которой вяло проворачиваются жирные туши нейронов.
"Мы... Мы... Мы... Мясо... Мясо..." - доносилось со двора.
- А еще гуманная часть природы! Вставай.
"Все им вставай да вставай..." - думал Миша. Жена слишком существовала
в его жизни. Она так мелькала, что все ее движения сливались в одно
беспрерывное мелькание.
- Папа - хлебматик, он делает настолько все спокойно, что некоторые
холерики готовы ему по башке дать, - бормотала в углу Сонечка.
- Не хлебматик, а флегматик, - поправила ее мама.
- О дайте мне отдохнуть, хоть сто лет одиночества! - вздохнул Миша,
вставая и на ходу сочиняя: "И кстати тут катаклизмы мне жизнь прописала, как
клизмы".