"Пандемия" - читать интересную книгу автора (Нилин Аристарх)

Глава 10

Под утро Аркадий проснулся и посмотрел на часы, лежащие на туалетном столике. Было начало седьмого. Галина мирно посапывала рядом.

— Черт, такая рань. Интересно, пойдет она на работу или останется дома? — он посмотрел в её сторону и, откинув полу одеяла, направился в туалет. Погасив свет и зевнув, вернулся в спальню, но передумав ложиться, направился в кухню чего-нибудь попить. Достав из холодильника пакет сока, налил в стакан и машинально включил телевизор, стоящий на столе.

— …сегодня весь мир обсуждает два вопроса, действительно ли опасность заражения была столь велика, что потребовалось использование ядерного оружия, чтобы предотвратить его распространение на планете, или за этим скрывается что-то такое, о чем власти умалчивают? И как следствие этого, следует второй вопрос, о каком вирусе идет речь? До сих пор официальные власти, не только России, но и других стран большой восьмерки, одобрившие применения таких мер, хранят молчание. Уже сейчас появились высказывания, что за этим взрывом скрывается что-то иное, к примеру, террористический акт, или случайное использование оружия, а теперь общественность заверяют о целевом использовании его в интересах всего человечества. Где правда, и почему она до сих пор скрывается?

Аркадий чуть не уронил стакан на пол, поставил его на стол и присев на табуретку, сделал телевизор погромче. Меду тем диктор продолжал:

— Мы обратились к одному из крупнейших вирусолог Германии Гансу Отто фон Нойману, вот что он нам сказал:

— Безусловно, вирусные инфекции, особо опасных заболеваний, таких как чума, оспа, сибирская язва и другие, представляют серьезную опасность для человечества. Однако столь радикальное решение вопроса, как использование ядерного оружия, более чем странно. Дело в том, что в настоящий момент, все известные вирусные заболевания имеют определенную продолжительность распространения в территориальном ореоле. Время этого распространения у всех различно, однако, даже самые опасные заболевания, от очага заражения не могут представлять такой угрозы, чтобы не было времени для создания карантинной зоны с последующей вакцинацией населения. Использование армейских частей и полиции, в рамках одного региона, позволяет в настоящий момент менее чем за сутки произвести блокирование достаточно большой территории и обезопасить, таким образом, местность от дальнейшего распространения вируса. Конечно, было бы значительно лучше, если бы мы знали, с чем конкретно имеем дело, поэтому окончательно на вопрос о целесообразности использования в России мер по дезактивации, можно будет говорить, когда точно будет известен вирус и его потенциальные возможности…

С вами на связи был корреспондент ВВС Алекс Клейман

— В эфире новости. Сегодня, начиная с 00 часов по московскому времени, как только стало известно обращение русского президента к гражданам России, все мировые средства массовой информации, хлынули в эту страну, чтобы из первых рук получить хоть какую-то информацию, по поводу случившегося. Однако, въезд в страну, временно затруднен, что вызвано введением в стране чрезвычайного положения.

Аркадий присвистнул и переключил телевизор на другую программу. Но и там тоже вещали о происходящих в России событиях. Он один за другим переключал каналы и, в конце концов, убедился, что это не случайный фильм-катастрофа, который с утра пораньше, крутят одновременно по двум каналам, а действительно новость, которая потрясла весь мир.

Новость застала его врасплох, и он, сидя нагишом на табуретке, пытался понять, что же, в конце концов, произошло. Потом снова включил первый канал и стал внимательно слушать сообщения. Часть из того, что говорили, он уже слышал, но ему хотелось узнать, что собственно произошло, и где взорвали бомбу. В конце концов, он дождался, когда передали повтор обращения президента к народу. Теперь Аркадий в полной мере оценил, что случилось. Он откинулся на табуретке, полагая, что сидит на стуле, и чуть не упал с неё, но успел ухватиться рукой за край стола и удержаться.

— Значит, Али и его подручные заразились и сбежали с фазенды. И появившись в городе, вызвали тем самым эпидемию гриппа. Выходит, Новиков не обманул, он действительно создал вирус. И возможно он не до конца представлял себе, какой мощью тот обладает, раз федералы решились на такой шаг, как использование ядерного оружия. Блин, с ума сойти можно. Что же теперь будет?

Аркадий выключил телевизор и задумался. Да и было о чем подумать. Ситуация, которая сложилась, вовсе не входила в его планы. Нет, он допускал, что вирус сработает, и произойдет заражение, и что вполне возможно могут пострадать сотрудники спецслужб, которые рано или поздно могли нагрянуть в лабораторию, но чтобы все повернулось таким образом, и закончилось ядерным взрывом, это выходило за рамки всех мыслимых и немыслимых вариантов последствий, задуманной им операции. Теперь ситуация по продаже ампул выглядела совсем иначе. Если попытаться связаться с Аслановым, то вряд ли в такой ситуации, он вообще захочет со мной разговаривать. Тут не до денег, не до того, чтобы вести какие либо переговоры, когда запахло жареным. А если предложить федералам ампулы? Нет, это все равно, что подписать себе смертный приговор.

Аркадий матерно выругался и, открыв холодильник, достал недопитую накануне бутылку виски, налил полстакана, выпил, отломил кусок черного хлеба, и смачно посолив, закусил. В этот момент на кухню вошла Галя. По её виду было видно, что она еще не проснулась. Шелковый халат, который она сонно придерживала рукой, все время распахивался, оголяя грудь. Внешний вид дополняли взлохмаченные волосы на голове и мешки под глазами.

— Да, со штукатуркой на лице, она явно лучше выглядит, чем сейчас, — подумал Аркадий.

— Чего это тебя в такую рань на стакан потянуло?

— Да так, решил выпить, помянуть друзей.

— Годовщина что ли или как?

— Или как, — хмуро произнес он.

— А со сранья-то чего?

— А сама чего вскочила, на работу собралась что ли?

— Нет, я сегодня во вторую смену. Пойдем лучше в кровать, — и она скинула халат, демонстрируя свои телеса перед Аркадием.

Он хлопнул её по заднице и подумал:

— Вот дура, считает, что она мне нужна.

Поднявшись, они вошли в спальню и в этот момент, он взял её за руку, а другой ребром ладони резко ударил по горлу. Она даже не успела вскрикнуть и упасть на кровать, поскольку он удерживал её. Отпустив, он нанес ей удар в солнечное сплетение, и она согнулась пополам. Аркадий видел, как у неё перехватило дыхание, и ногой толкнул её. Она упала на кровать, не понимая, что происходит. Аркадий не дал ей опомниться, схватил с пола колготки и обвязав вокруг шеи, стал душить. Минута, другая, и все было кончено. Галя бы мертва. На всякий случай проверил пульс, после чего осторожно, чтобы не шуметь, положил её тело на пол возле кровати.

Глядя на неё, он не испытывал никаких чувств, ни жалости, ни отвращения. Абсолютное безразличие, словно она была не человек, и даже не женщина, с которой накануне он занимался любовью, а просто неодушевленный предмет, досадной помехой, которую надо было устранить. Как если бы вы шли и, задев голубя, случайно попавшего на тротуаре под ноги, вы бы чертыхнулись, даже не подумав, что он живое существо, которому вы причини боль.

— Так, что же делать? — чуть было не заорал он, и снова выругался, после чего пошел на кухню, и допил остатки виски прямо из горлышка, потом сел на табурет и, закрыв лицо руками, завыл. Ему хотелось плакать, кричать, но он не мог, он именно выл, от бессилия что-то сделать и повернуть время вспять, чтобы изменить свою жизнь.

Спустя полчаса, он вошел в комнату и, рухнув на кровать, заснул мертвецким сном.

—----

Павел добрался до института, когда на улице уже начало светать. Комендантский час, который начинался с ноля часов, уже действовал, и на улице было непривычно мало народа. Практически все сотрудники милиции и других силовых ведомств находились на патрулировании, и Павел даже почувствовал некоторую неловкость, что в столь сложный период, выклянчил увольнительную домой. Но с другой стороны, он ехал на службу, вспоминая счастливые часы, проведенные с женой. Чем дальше он удалялся от дома, тем больше думал о ней, вспоминая радостные минуты, которые они не раз пережили за то время, что были вместе. Ему казалось, что он все больше и больше влюбляется в неё, и поэтому волновался за её самочувствие и ребенка, которого она носила.

— Товарищ подполковник, лейтенант Лебедев из увольнительной прибыл.

— Вижу, что прибыл. Не так громко. Тут народ работает, который не слишком привык к таким рапортам, так что остепенись малек. Понял?

— Так точно, то есть понял.

— Вот и хорошо, что понял. Ты сходи-ка в семнадцатый кабинет, там мы организовали что-то подобие нашего штаба. Найдешь Савельеву. Она отчет сочиняет. Посмотришь, что она написала. Заодно, сменишь её, пусть отдохнет, понял?

— Так точно.

Подполковник, смеясь, посмотрел на Павла, и дружелюбно произнес:

— У тебя как, с юмором, все в порядке?

— Вроде да.

— Это хорошо, тогда слушай анекдот. Женщина криминалист осматривает труп и диктует следователю: — При осмотре головы потерпевшего в затылочной области обнаружено отверстие размером со среднее мужское яйцо.

Павел не удержался и рассмеялся.

— Во, чувствую, у тебя с юмором все в порядке. Но это я так к слову. Тут народ интеллигентный работает, наукой занимается. Так что нам надо тоже марку свою блюсти, поэтому, чтобы про нас вот таких дурацких анекдотов не шибко много ходило, мотай на ус, — подполковник посмотрел на Павла, и добавил, — У тебя, правда, усов пока нет, но все равно, ты надеюсь, мою мысль понял.

— Понял, постараюсь не уронить так, сказать честь и достоинство, а поэтому рапорт составлю без яиц и прочих атрибутов человеческой анатомии.

— Молодец, ступай.

Павел повернулся и направился в семнадцатый кабинет, размышляя над тем, к чему подполковник рассказал ему анекдот. Может действительно хотел понять, что из себя представляет молодой лейтенант, или просто так, к слову? Короче он так и не сделал для себя окончательных выводов о нем, охарактеризовав одной фразой — странный мужик. Хотя с другой стороны, именно он, выхлопотал Павлу увольнительную, так что грех было жаловаться на него.

Когда он открыл дверь, и вошел в комнату, Ольга Николаевна, склонив голову на стол, мирно дремала. Павел осторожно подошел к ней и, видя, что за ширмой стоит кушетка, осторожно кашлянул пару раз. Савельева сразу очнулась и виновато посмотрела на Павла.

— Подполковник просил, чтобы я заменил вас, а вы пока отдохните, а я заодно посмотрю рапорт и если что, добавлю, не возражаете?

— Да, конечно, — она встала и пошла к кушетке.

Павел присел за стол и стал читать рапорт. В нем было написано все с того момента, как они прибыли на базу террористов, где были обнаружены останки тел и трупы врачей и людей, которых использовали для экспериментов, а так же заложников. Далее шло подробное описание самой базы, месторасположение отдельных построек, которые сохранились, перечислены характеристики взрывчатых веществ, характер минирования и другие вопросы, которые удалось выяснить в ходе обследования места взрыва. Так же было указано о найденном дневнике Логачева, и краткое содержание дневника. В скобках было указано, что сам дневник был передан майору Евдокимову и приобщен в качестве улики, изобличающая преступную деятельность Логачева А.В. Все вещественные доказательства, собранные на месте преступления находились в вертолете, на котором прибыла группа спецподразделения. Дальнейшая судьба их ей неизвестна, так как вскоре была направлена вместе с лейтенантом Лебедевым П.Ю. в Москву.

Далее шла запись, из которой Павел понял, что Савельева не в курсе, что она вместе с остальными была инфицирована вирусом гриппа и затем, попав на космический корабль инопланетян, была излечена.

— Значит, Ольга Николаевна не знает самого главного, а полковник Сабресов ей ничего не сказал. Стоп, если полковник со всем отрядом отбыли в Вышний Волочек, который подвергся удару, то какова его судьба? И в курсе ли подполковник Удинцов, относительно инопланетян и всего, что там произошло? Однако! — Павел чуть было не присвистнул, но вовремя спохватился, вспомнив, что рядом спит Савельева.

Павел задумался, держа ручку в руках и глядя на лист бумаги, на котором Савельева писала рапорт.

— Полковник предупредил меня, что информация, которая мне стала известна, проходит под грифом секретности. Раз так, писать мне об этом в отчете или нет? Во дела. Может намеками выяснить у подполковника, что ему известно относительно всего этого? А уже сообразно этому, выяснить, что писать, а о чем промолчать.

Он вышел в коридор и буквально нос к носу столкнулся с подполковником, который шел по коридору с пожилым человеком в белом халате.

— Товарищ подполковник, разрешите обратиться?

— Гурий Яковлевич, вы идите. Я вас догоню, — произнес он и задержался возле Павла.

— Простите, я насчет рапорта хотел кое-что уточнить.

— Так я же там не был, чем же могу помочь? — ответил он, удивленно глядя на Павла.

— Согласен, только вот тут Савельева пишет, что вещдоки, собранные на месте преступления, были сложены в вертолете. Вы не в курсе, они прибыли или нет. Может полковник Сабресов по этому поводу в курсе?

Лицо Удинцова сразу стало печальным, и он тихо произнес:

— Погиб полковник, все кто был с ним, включая оперативных сотрудников и спецгруппу, и всех, кто затем прибыл из Москвы. Они когда в город вошли и начали данные давать о выявленных случаях заражения, сразу развернули полевой госпиталь. А что толку. И двух часов не прошло, как часть команды тут же заразилась. А когда приказ дали взорвать город и его окрестности, было уже поздно выводить тех, кто еще здоровым был. Да и потом, начальство решило перестраховаться и никого не выпускать. Зона уже была оцеплена войсками. Те расположились в пятидесяти километрах по периметру и наблюдали, как огненный шар в небо взметнулся. Так что они все там в молекулы, а может, и в атомы превратились. Одна, можно сказать братская могила. Вот так вот.

— Значит, мы вдвоем с Ольгой Николаевной из всей группы остались?

— Выходит что так.

— И больше никого в живых?

— Только те, что остались непосредственно на взорванном бандитами объекте. Но там, насколько мне известно, только эксперты, в основном взрывотехники, несколько врачей, те, что с полковником прибыли. Восемь или десять человек, если не ошибаюсь. Они все еще там работают.

— Выходит, что вещдоки, которые мы собрали, могли быть уничтожены?

— Вероятно, так и пиши, что их местонахождение вам неизвестно и все.

— Простите, а полковник с вами перед нашей отправкой не сообщал о том, чем мы были отравлены, когда сознание потеряли?

Удинцов посмотрел на Павла, и видимо не совсем понимая, о чем тот спрашивает, переспросил:

— Я не совсем понял, о чем вы?

— Я имею в виду, когда вторая группа прибыла, они давали какие-то данные о происходящих событиях?

— Мы с тобой, где служим?

— В милиции.

— Вот именно, а к вам туда помимо Сабресова, знаешь, сколько народу приехало из разных ведомств, в том числе и ФСБ и ГРУ, усекаешь?

— Да.

— Так что если и докладывали, то не по нашей линии. Может полковник, и хотел бы что сообщить, только на тот момент другие ведомства решали, что и кому докладывать. Так что я ничего не знаю.

— Вас понял.

— Раз понял, то и пиши, что знаешь, и что не вызовет лишних вопросов к нам, понятно?

— Все ясно, товарищ подполковник. Наше дело маленькое, написать, что и как, а дальше начальство, я имею в виду не нашего ведомства, если понадобится, сами вызовут и расспросят.

— Молодец, — и оставив Павла в замешательстве, подполковник пошел по коридору.

— Непонятно, в курсе он происходящего или нет? — подумал Павел, — Скорее нет, чем да. Вряд ли он стал бы ходить вокруг да около, относительно того, что ему известно про инопланетян. Скорее всего, он прав, эту информацию просто засекретили и все. А раз так, то лучше об этом помалкивать, и ни с кем не делиться, включая Савельеву.

Павел вернулся в комнату, и снова устроившись за столом, склонился над рапортом.

— Что же, раз такие дела, значит, так и напишем, что после двух часов работы на объекте, я и все кто находился там, потеряли сознание по причине отравления газом неизвестного происхождения. После того, как действие газа прошло, группа специалистов во главе с полковником Сабресовым находилась уже на полигоне. Вскоре, меня и Савельеву О.Н. отправили в Москву с донорской кровью, которая и была доставлена в институт.

— Как вы там, дописали рапорт? — произнесла Савельева, которая вышла из-за ширмы.

— Не спится?

— Да, как-то непривычно на такой жесткой кушетке спать.

— Может, пойти пару одеял принести?

— Нет, не надо, спасибо. Чуток вздремнула, и вроде как лучше стало.

— Да вы всего-то минут пятнадцать отдыхали.

— Мне не привыкать, я дома порой часа два-три посплю и на следующий день в полном порядке.

— А я любитель поспать. Если выходной, могу хоть до обеда продрыхнуть.

— Ничего, вот родите малыша, будет вам сон? — и она улыбнулась, глядя на Павла.

— А может он спокойный будет, в меня. Любитель поспать, когда есть возможность?

Ольга Николаевна рассмеялась и ответила:

— А вы что уже знаете, кто у вас будет, мальчик или девочка?

— Нет.

— А откуда тогда такая уверенность, говоря, что это он?

— Это я так, не могу же я сказать оно?

— Понятно. Можно, посмотреть, что вы там дописали в рапорте?

— Да конечно, — и он подал ей листы бумаги.

Она быстро прочла и, сняв очки, о чем-то задумалась.

— А вам не кажется, что во всем этом есть какая-то нестыковка?

— Нестыковка? Что вы имеете в виду?

— Простите, вы вообще кем работаете?

— Инспектором, а что?

— Нет, это я так, просто спросила. Смотрите сами. Во-первых, газовая атака. Весьма сомнительная гипотеза.

— Что значит гипотеза? Нам же ясно сказали, что бандиты провели газовую атаку, чтобы выиграть время и успеть уйти как можно дальше.

— Павел Юрьевич, легенды иногда бывают необходимы, только в данном конкретном случае, я не понимаю для чего.

— А при чем здесь легенды?

— При том. Посудите сами. Мы пробыли на объекте около двух часов и только потом неожиданно отравились каким-то газом. Каким? Вам кто-нибудь сказал, что это был за газ? Нет. Анализ крови, который я произвела у себя, показывает, что никаких следов отравления газом нет. Стало быть, нас умышленно ввели в заблуждение. Далее, зачем у всей нашей группы, подчеркиваю, только у нашей, была взята кровь, которую мы привезли в институт?

— Для анализов, наверное, — прикидываясь шлангом, ответил Павел.

— По четыреста кубиков для анализов. Вы что смеетесь. Это стандартная норма донорского забора крови, я-то об этом лучше осведомлена, чем вы.

— Хорошо, я согласен с вашими доводами, только что все это означает?

— Как что, вы совсем наивный человек или просто прикидываетесь? Нас умышленно вводят в заблуждение, пытаясь скрыть какие-то очень важные факты. Я одного понять не могу, для чего? Мы не рядовые граждане, которых можно кормить дезой. Вы ладно еще, рядовой сотрудник милиции, а я работаю все же в федеральной службе безопасности.

Павел слегка поморщился, но Савельева успела заметить это, и потому поправилась:

— Не обижайтесь, я вовсе не хотела обидеть вас тем, что указала на различие наших ведомств, но сам факт.

— Возможно, только я думаю, что раз это нужно, значит, так поступают, сообразно обстоятельствам.

— А что вы сами по этому поводу думаете?

— Я, не знаю.

— Знаете, Павел Юрьевич, вы хотите казаться простачком, но у вас это не очень хорошо получается.

— Это вы, в каком смысле?

— В том самом.

— Я могу вам ответить на этот вопрос просто, без всяких недомолвок. То, что знаю я, связано с обязательствами сохранности информации, и я как сотрудник милиции, обязан подчиняться правилам, которые установлены. Думаю, что вы поступили бы точно так же, если оказались бы на моем месте.

— Значит, я была права. Постойте, а как же отчет? Выходит, он никому не нужен? И более того, вы указали в нем факты, которые не соответствуют действительности, но зачем?

— Не знаю, нам сказали написать, мы написали, а на остальные вопросы я отвечу тогда, когда меня об этом спросят и при этом разрешат разглашать доверенную мне информацию.

— Ерунда какая-то, причем полная ерунда и бессмыслица, — злясь на Павла, и на всех кто устроил весь этот цирк, произнесла Савельева, и бросила рапорт на стол.

— Как только приедет полковник, я выскажу ему по этому поводу свое мнение. Я не девчонка, а эксперт, и имею право знать, что там произошло, пока я была в отключке.

— Вряд ли он вам что-то скажет, — хмуро произнес Павел.

— Скажет, вот увидите, — чуть ли не выкрикнула она.

— Погиб полковник Сабресов, и все кто с нами летел и большая часть команды, приехавшая в зону.

— Как это, погиб? — дрогнувшим голосом произнесла она.

— Они ведь направились в зону, которая подверглась ядерному удару. Посчитали, что они все заражены, поэтому мы с вами только вдвоем остались.

— Вдвоем? — её глаза округлились. В них наблюдался ужас и бессилие что-то предпринять, настолько потрясла её эта информация, — Кто вам об этом сказал?

— Подполковник Удинцов, я его только что, выходя в коридор, встретил.

— Боже мой. Все погибли, а мы…, - она тяжело опустилась на стул и, проведя рукой по лицу, произнесла, — Они спасли нам жизнь.

— Похоже, что да.

— Я понимаю, что вы связаны обязательством молчать, и все же, если можно, скажите, мы действительно были подвергнуты газовой атаке?

— Не было никакой газовой атаки.

— Выходит? — на её лицо читалось то, что она не успела сказать, так как мысль, которая ей пришла в голову, была просто невероятной. Она смотрела на Павла, раздумывая произнести или нет, её вслух. Наконец, она не выдержала и спросила:

— Мы заразились вирусом гриппа? Но тогда, как мы так быстро вылечились?

— Ольга Николаевна, я вам решительно ничего не могу по этому поводу ответить, кроме того, что уже сказал. Поговорите со своим руководством, возможно, они сочтут возможным вас проинформировать по данному вопросу, а меня увольте.

— Хорошо, простите, и все же…

— Извините, но я не имею права.

— Ладно, я все равно докопаюсь до истины.

— Думаю, что рано или поздно, вы сами все узнаете, а пока пойдемте, узнаем чем нам заниматься, а то нас бросили на произвол судьбы и словно позабыли.

Однако в этот момент, словно услышав слова Павла, дверь распахнулась, и вошли двое мужчин. Одного Павел узнал, с ним шел подполковник, когда он встретил его в коридоре, а вторым был мужчина лет тридцати, тридцати пяти. Под голубоватым полупрозрачным халатом просвечивал костюм и Павел наметанным взглядом, сразу определил, что это не медик, а скорее сотрудник ФСБ.

— Павел Юрьевич? — обратился к нему, он.

— Да.

— А вы, Ольга Николаевна? — совершенно верно.

— Меня зовут Рыбин Антон Георгиевич, я сотрудник службы внешней разведки, мне и профессору, надо с вами побеседовать.

Тот, которого назвали профессор, протянул руку и представился, — Гурий Яковлевич Камшицкий.

— Пройдем или прямо здесь? — неожиданно резко произнесла Савельева.

Антон Георгиевич внимательно посмотрел на неё и, улыбнувшись, произнес:

— Я догадываюсь столь резкому тону с вашей стороны, и, по всей видимости, Павел Юрьевич отчасти тому причина. Вы ведь эксперт, и поэтому у вас не без основания возникли вопросы, на которые не можете найти ответы, а Лебедев темнит, и правильно делает, поскольку связан подпиской о секретности, полученной им информации. Я угадал?

— Знаете, давайте прямо. Или вы говорите мне всю правду, или беседуйте с Лебедевым, а меня увольте. Я не девчонка, чтобы играть в таинственность. Моя специальность, экспертные работы в области инфекционных заболеваний, методы борьбы с ними и защита населения в условиях опасности, а так же при использовании их в качестве бактериологического оружия. Это вам о чем-нибудь говорит?

— Безусловно. Я знаком с тем, чем вы занимаетесь, и поверьте, мне понятна ваша импульсивность, но дело касается безопасности страны, а возможно и мира, а мы имеем дело с тем, о чем вчера еще, точнее позавчера, смеялись и считали это выдумкой.

— Не понимаю, к чему вы клоните?

— Павел Юрьевич в курсе, так что вы лучше присядьте, а то новость, которую я вам скажу, прежде чем мы приступим к разговору, может вас как бы это мягче сказать, слегка ошеломить. Так вот, взорванная лаборатория была поражена вирусом гриппа, штамм, который разработали в лаборатории. Он не миф, он действительно существует. И вы все были инфицированы и умерли бы, если бы… Если бы не инопланетный корабль, который осуществил дезактивацию местности, а заодно погрузил вас на корабль и произвел лечение, после чего покинул Землю и в настоящий момент находится на орбите Земли.

Новость, которую она услышала, настолько её поразила, что она буквально хлопнулась на стул.

— Это что, серьезно?

— Более чем. К сожалению, они не смогли нам помочь, и поэтому нам пришлось использовать столь радикальные меры по локализации инфекции в районе Вышнего Волочка. Часть радиоактивных осадков они каким-то образом поглотили и выбросили за пределы земной атмосферы, на этом их помощь закончилась. Наша попытка договориться с ними по поводу получения от них сыворотки, пока ни к чему не привели, так что вы двое являетесь тем звеном, который сейчас крайне важен.

— Мы!

— Да вы. У вас у обоих иммунитет на вирус гриппа, который в случае возникновения может принести неисчислимые беды. Так что придется вам помочь нам, в создании вакцины против него. Вся надежда, на Гурия Яковлевича.

— Что я, это моя работа, — басом произнес он, — сложно сказать, как быстро у нас что-то получится. Сейчас важно получить образец вируса, а он насколько я понял, есть у кого-то из террористов.

— У Логачева.

— Вот именно у Логачева. А он, затаился где-то в Москве. И пока выйти на его след никак не удается. Что у него на уме, трудно сказать. Ищем и надеемся, только на то, что найдем его прежде, чем он решится на бессмысленный поступок и разобьет ампулы.

Павел подумал и неожиданно открыв папку, которую все это время держал в руке и достал файл.

— Вот, возьмите.

— Что это?

— Это дневник Логачева. Я нашел его на базе, а капитан Волин сделал копию и отдал мне. Поскольку все вещдоки, как я понимаю, пропали, этот дневник поможет понять психологию этого человека. Пусть им займутся психоаналитики, или кто-то из ваших специалистов, лишь бы понять, что на уме у этого человека и что он может предпринять в данной ситуации. Возможно, это поможет поймать его быстрее, — и он протянул ксерокопию дневника Рыбину.

— Спасибо. Сейчас нужна каждая мелочь, а это действительно важная вещь для понимания того, как он может повести себя в сложившейся ситуации.

Ольга Николаевна пришла в себя, и видимо переварив полученную информацию, решительно произнесла:

— Времени действительно мало, надо работать, и чем быстрее, тем лучше. Как говорится, на пришельцев надейся, а сам не плошай.