"Анатолий Горло. Счастливый конец света " - читать интересную книгу автора

В это время наш модуль нырнул под брюхо "Лохани". Натянув на гудящую
голову гермошлем, я выбрался из кабины, чтобы открыть шлюз.
P.S. Вместе с Дваэн за топливом полетели Буфу и Невидимка, не посмевший
ослушаться своего шефа, но и не посмевший покинуть модуль: он так и просидел
в кабине с задраенными люками и с включенным двигателем, пока Дваэн и Буфу
общались с хуоханками. На этот раз вроде обошлось без приключений, хотя, по
словам Невидимки, Дваэн и Буфу отсутствовали довольно долго. Во всяком
случае модуль вернулся, нагруженный топливными баллонами и новыми подарками,
часть из которых предназначались Буфу. Меня это радует, поскольку из-за этих
подарков у нас в боксе невозможно повернуться, трудно дышать (от них исходит
тяжелый дурманящий запах) и в голову лезут какие-то странные, словно
внушаемые чужой волей мысли...
Р.P.S. Хотя и понимая полную бесполезность, но, следуя Правилам, я
зашифровал свои записи. Дойдя до фразы, в которой я выражал шутливое желание
пройти до конца по пищеварительному тракту хуоханской царицы, я вдруг поймал
себя на мысли, что это не шутка. Из меня вышло, меня покинуло то, что
составляло, должно было составлять смысл моей жизни, а если ей суждено
прерваться, то и смерти. Сейчас же я живу по инерции, нет, по чужой воле! У
меня такое чувство (это так говорится, чувств я уже давно никаких не
испытываю), что кто-то из семейства кошачьих постоянно играет со мной, как с
мышкой; схватит, подержит во рту, выплюнет, только я сделаю шаг - опять в
рот и опять выплюнет... Вот я и поду, мал: а что если, попав в рот (пасть,
щупальцежевала, какая разница!), не ждать, когда тебя снова выплюнет, а
юркнуть в пищевод: чем не норка для мышки?! Царица хуоханская "изблевала
меня из уст своих" не только потому, что дала слово. Думаю, во-первых, я не
пришелся ей по вкусу: избалованная, как любая царица, изысканными яствами,
она не могла не почувствовать, что ее обманули, подсунув вместо теплокровной
мышки набитое соломой чучело мышки, каковым я себя считаю. Во-вторых,
одурманенный зельем (по-моему, такой же дурман источают и громоздящиеся
вокруг меня паучьи дары), я не оказывал никакого сопротивления. Л если бы,
оказавшись в се пищеводе, я был трезв и решил бы не возвращаться наружу?
Окопался бы в каком-нибудь уютном уголке ее необъятной головогруди или
брюхо-задницы (автономного питания и кислорода в скафандре хватило бы
надолго) и посмотрел бы, что она будет делать. Она могла бы выблевать все
свои внутренности, но не меня! Через нижние каналы она тоже могла бы
освободиться от всего, но не от меня! Она могла бы решиться на операцию: я
тут же поменял бы место стоянки! И все это, повторяю, происходило бы, если
бы я пребывал в ней в роли пассивного наблюдателя. А если я захочу покарать
проглотившую меня извергадину? О, уверяю вас, вскоре она проклянет не только
день, когда так легкомысленно сунула в пасть беспомощную мышку, но и день,
когда появилась на свет, потому что свет этот станет ей немил, каковым стал
он мне в последнее время!
Так что - выше голову, мышки! Upp med huvudet! *
______________
* [110] Выше голову! (швед.)

Написал и лишь после этого вспомнил, где я видел этот девиз: на
семейном гербе Дваэн по материнской линии... Нада призывала к тому же, что и
я... И пирамида черепов, на которых я недавно сидел, - они ведь тоже
назерняка принадлежали тем, кто старался держать голову выше... Склоненную